Влияние прошлого

Кондратюк Глеб

Происходящее внутри дуэльного барьера было для них не доступно. Ни услышать разговоры, ни почуять запахи, ни дрожания земли, даже малейшие изменения в потоках маны или концентрации эссенции — они могли только смотреть. Сейчас было достаточно и этого. Нолион пребывал в смятении, ведь мог чувствовать какой силой обладает Накт. Он думал, что заманил того в ловушку, а на самом деле просто сам подписал себе приговор.

Кальта называют героем воины, одним из тех, кто внёс решающий вклад в их победу, тем кто сломил их дух, действуя глубоко на вражеской территории. Он ведь был не один, народ думает, что сопровождающие его

солдаты были лишь массовкой для его магии огня. Какая чушь… Он бы умер несколько десятков раз, если бы не Накт. Его ближайший соратник был тем, кто всегда оставался прикрывать отход. Когда ситуация становилась безвыходной, когда другого варианта просто не было, он был первым, кто вызывался выиграть время.

И всегда выживал.

После нескольких таких инцидентов его стали называть Бессмертным. Скорее в шутку, считая, что всё дело в удаче. Лишь немногие понимали, насколько это ошибочное мнение. Кальта называют монстром, чудовищем, нарушающими привычный уклад. Хотя если внимательнее приглядеться к его жизни, его нынешние достижения не кажутся настолько невероятными: он с самого детства проявлял талант к магии, он знал кем станет, с первых лет огонь полюбил его, учеба волшебству давалось ему с легкостью. Он родился гением, достаточно умным, чтобы развивать свой талант.

Накт не такой. Он рано осиротел, вырос в жестокой среде и совершил своё первое убийство задолго до того, как попал в армию. У него не было таланта к магии или предрасположенности к использованию боевой энергии, даже в навыках владения оружием в своем классе учебки он был лишь чуть выше среднего.

Но у Накта есть то, что делает именно его настоящим монстром. Кальт видел всё собственными глазами, как после боя тяжелого боя, когда почти весь их отряд оказался истреблен, Тил пришёл за его другом. В тот миг ужас и страх сковали его сердце, едва не остановившееся от присутствия Бога Смерти. Тяжелая ладонь огромной тени легла изрубленному Накту на плечо, а тот… просто сбросил её! Отказался умирать! И Бог Смерти, что пожинал души богов во время их войн, ушёл!

Накт забрал жизни тысяч и сам был на волосок от смерти сотни, если не тысячи раз. Если сущность, с которой свою жизнь связал Кальт — это огонь, то сущность, с которой рука об руку идёт Накт — это смерть.

— Тридцать девятый, — ответил Кальт и услышал, как принц замер на середине вдоха.

Тридцать девятый. Это значит, что Накт может посоперничать с Гаюсом за титул Первого Клинка, а исход дуэли…

Внутри барьера Ситс опустил руку, давая сигнал к началу схватки. Дуэлянты рванули друг другу на встречу. Фонтан крови брызнул во все стороны, когда правая рука Нолиона отделилась от тела. Пятый Клык Шикара не успел ничего сделать, прежде чем лишился второй руки и рухнул на землю от пинка оппонента. Он пытался отползти, молил о пощаде: никому не нужно было слышать слов, все видели, что происходит. Десятки тысяч солдат наблюдали за тем, как Палач наступил своему врагу на грудь, вдавив того в землю и занёс меч для удара.

Голова гения Шикара покатилась по земле, отсеченная от тела.

Барьер тотчас исчез и наружу выбралась аура Палача, обещая лишь одно — смерть!

Даже призванный бог, оказался ошарашен увиденным и огласил вердикт, лишь через несколько секунд:

— Победил Накт, — голос бога разошелся по всей долине, — Нолион, уверенный в победе, не оставил последних

слов. На этом всё.

Его призрак испарился, что едва удостоилось внимания. Все смотрели на победителя. Накт сделал пару шагов в сторону, поднял с земли отрезанную голову и пошел прямо к Летосу. Генерал Шикара не сдвинулся с места, а вот окружавшие его воины быстро ощетинились, выставив вперёд оружие.

Накт остановился в двух шагал от Летоса. Ближайший нацеленный на него меч, был на расстоянии одного короткого выпада. Он призвал из пространственного кармана копьё, которое воткнул глубоко в землю, так, чтобы наконечник остановился на уровне глаз шикарского генерала. В следующую секунду он насадил на копьё голову убитого им ранее Нолиона.

— Тебе следовало напомнить ему, — когда Накт заговорил, к его голосу присоединилось еще несколько сотен других, идущих откуда-то изнутри него, создавая впечатление, будто хором говорит маленькая армия, — что ваш император запретил дуэли.

Палач спокойно развернулся и зашагал обратно к своим. Пламя на его клинке потухло, а тёмный шлейф, тянущийся за ним, медленно сошёл на нет. Когда до ожидающей его группы соратников осталось метров десять, Кальт швырнул ему бутылку, которую тот с готовностью поймал.

— Анзерианское! — мужчина усмехнулся, прочитав название на этикетке и откупорил бутылку, на ходу сделав несколько глотков.

— Берег для особого случая, — ответил с улыбкой Кальт.

Все остальные стояли молча, слишком пораженные увиденным: у Райшила появился ещё один монстр, не менее устрашающий, чем архимаг Кальт.

Палач не остановился и сразу же пошёл вглубь собравшейся группировки, за ним потянулись и остальные. Он остановился, только когда добрался до небольшого пустого участка, где под белыми кусками ткани лежали тела погибших в сердце искажения бессмертных. Мужчина отсалютовал им, подняв бутылку в воздух. После нескольких глотков передал её другу.

— О чем думаешь? — спросил Кальт, пригубив вино.

— Да о том же о чем и ты, — ответил Палач, — если сюда отправилось только десять, то чем заняты остальные?

Глава 300

Светлые и прямые залы, украшенные лучшими ремесленниками последних тысячелетий, что отдали дань уважения Дирому — стражу порядка на планете, исчезли в ярком свете портала, перенесшим его в другое, куда более мрачное место, место, где рождаются тени.

Аккуратные комнаты чётких правильных форм во дворце Дирома сменились на один большой зал, грубо вытесанный в скале. Красноватый свет прорывался внутрь через несколько тонких щелей свода этого жалкого места. Сотни зеркал отражали крохи доходящего до них света, давая жизнь тысячам различных теней, заполнивших всё окружающее пространство.

Азмаир глянул на блеклые тени своих воинов, едва видимые в тусклом освещении, перемежаемые десятком других. Необычный красноватый оттенок здешнего света делал их ещё более невзрачными и гнетущими. Десяток его слуг расположился впереди: семеро воинов стали клином, прикрытые щитами, с выставленными вперед копьями, трое высокоранговых священнослужителя встали вокруг него, едва слышным шепотом поддерживая защитную технику, укутывающую весь отряд.

Хозяйка этого места сидела на своём «троне» — выбитом в скале углублении, оббитым каким-то дрянным деревом, обшитым тёмным бархатом. Азмаир коротко хмыкнул.