Влияние системы

Котов Арсений

И, вместе с тем, Первый был машиной. Более того, он изначально хотел и готов был ей стать!А, значит, мало того, что как любая машина он был логичен и оттого предсказуем. Над ним не довлели комплексы, болезненные истерики и прочее. Но, он и до этого был в значительной степени именно таков! Как личность!

Иначе просто не смог бы принять себя в новом виде.

Более, судя по тому, что Курт наблюдал, он даже с ума сойти не смог, хотя пророчество Вивьен на это прямо указывало. Но, вместо этого, в физический аналог шизофрении пророчеству оказалось проще погрузить место его

обитания, нежели пробить броню рациональности этого существа.

Хорошо ли, плохо ли, но это создавало смесь, с каковой можно иметь дело. А человечеству, в условиях созданных для него Большим Искажением, не стоило искать себе новых врагов на пустом месте. Пускай, даже среди тех, по чьей вине на людские головы сейчас валилась вся эта аномальщина.

В конце-концов, для Первого случившееся очевидно стало не меньшим сюрпризом, чем для землян и его подноготная была в целом очевидна. По мнению Курта здесь просматривался не самый плохой задел для диалога. Так почему его не начать? Все равно не было никаких гарантий того, что информация, вываливаемая сейчас, не была озвучена той же Вивьен где-то еще. А вскрытие карт, само по себе, порождало доверие, в целом не создавая никаких избыточных рисков.

Сейчас Первый похоже был не слишком-то опасен. А войди он обратно в силу и грош цена будет этим данным. В сущности различных изнанок реальности он явно соображал получше людей и, при наличии производственно-исследовательской базы, найти решение не проблема для его мощностей. Такие дела...

Оставалось лишь идти на встречу и дождаться реакции властителя Морозного Колодца, пускай и бывшего, по факту.

В этот раз Первый молчал еще дольше прежнего. Пороком вежливости он явно не страдал, так что повисающая каждый раз тишина несколько тяготила, заставляя вспоминать напарников, с кем они имеют дело. Однако выбора особого, кроме ожидания, не имелось, чем собеседник бесцеремонно злоупотреблял. Ну, не убегать же в самом деле?

Трикса, похоже, посещали подобные мысли, поскольку он, коротко глянув на Курта, спросил едва задержка в общении стала осязаемой:

– Ты уверен?

Курт пожал плечами в ответ на внешне туманный вопрос, суть которого была, тем не менее, кристально ясна. Надо сказать, что последнее действие на этой работе все чаще начинало становится привычкой. Слишком много переменных вокруг.

– Теперь многое становится понятным, - тем временем вернулся, наконец, к беседе Первый. Тоже надо сказать в своем стиле, без предупреждений. И тут же подтвердил мысли Курта на свой счет:

– Пророчества не смогли навредить моему разуму, но разрушили мою связь с реальностью иным способом. Вытолкнули меня, мой доминион, из собственного мира. Как ты сказал? Фрактальное самозамкнутое пространство? Очень похоже. Если анализировать времениподобные кривые в узловых точках расхождений, то получается, что мой комплекс сейчас существует во многих таймлайнах одновременно и при этом зациклен сам на себя, что и порождает эффект ложной бесконечности. Распад произошел по условно четвертой координате на самоподобные, воспроизводящиеся структуры в суперпозиции к реальности.

– Есть троица таких развеселых парней,

Олег, Кирилл и Игорь. Я обязательно тебя с ними познакомлю, если мы найдем общий язык. Потому, что чейчас я тебя не понимаю, - проворчал Курт, ошарашенно.
– Уверен, вы подружитесь. У вас тараканы похожи так, что могут скрещиваться. А для нас, для тупых, надо попроще.

– Это не важно, - отрезал Первый, и противореча сам себе, очень так по-человечески пояснил: - Мой комплекс сейчас находится в, фигурально выражаясь, сростке временных петель. Фактически, это соответствует вашему пониманию неопределенности, если я верно интерпретирую язык и использованные в конструкции гарнитуры приемы техники.

Причем эта неопределенность просачивается и сюда, в мое ядро. Ты спрашивал, как твоей беглянке удалось опередить мой разум? Очень просто. Я не сразу понял, что она наносит вред. Украденная ей база, странным образом продолжает функционировать до сих пор. Отвечать на мои запросы. По крайней мере, на чтение старых данных. Словно на месте процессора остался след.

И теперь я понимаю, что это доступ к альтернативным наборам нейронных цепей из замкнутой реальности. Когда я осознал, что ее деятельность внесла ошибки, было уже поздно а она применила черный туман.

– Что это за база данных такая, Первый? Уточни. Мне надо понимать, что ты потерял, - ткнул почти наугад Курт, ощущая, что за этим стоит нечто важное. И угадал.

– Это мои воспоминания о себе. О характере живого существа, каким я когда-то был, - вновь, после крохотной, едва заметной на этот раз паузы, пояснил хозяин машин.
– Она нужна мне для того, чтобы иногда сверять себя прошлого и нынешнего и восстанавливать свою мотивацию. Я согласен на сотрудничество, но заинтересован чтобы в сделке был пункт о ее возвращении!

– Мы попробуем. Но ты должен понимать, что твердо обещать возврат нет возможности. Мы даже не знаем, зачем ей устройство. Быть может оно уже уничтожено. Прости.

– Я не имею альтернатив, кроме вашего предложения. По крайней мере, пока я их не вижу, - сообщил ровным тоном Первый, будто новость о возможной потере ценности его никак не тронула.
– Вы договороспособны, это главное. Но мне надо многое проанализировать теперь, после того, как вы мне рассказали версию Вивьен, насчет случившегося.

Я хочу добавить, что это, во многом, ее личная точка зрения на произошедшее! Но наш дальнейший разговор можно будет продолжить и позже. В зависимости от того, как будет идти наше сотрудничество. Я уверен, вам интересны подробности в свете того, что будущее касается и вашего мира. Сделка?

– Сделка, - согласился Курт.
– Я, так понимаю, отсюда имеется выход?

Мгновенного ответа не последовало, но дело было в этот раз не в задержке. Вместо того, чтобы ответить вербально, снующие по помещению машины скопились в дальней от напарников части помещения, начав некую неясную деятельность. Вскоре стало видно, что они разбирают пандус, проворно растаскивая в стороны куски настила и открывая за ним некую полость. Полость, в глубине которой Курт внезапно обнаружил начало очень знакомых подковообразных ступеней...