Влюбись в меня под музыку

Майрон Тори

– Вы закончили? – глухо цедит он, глядя на меня так, словно я в оргии участвую, а не всего лишь радуюсь победе в волейболе.

На миг мне даже стыдно становится. Мало ли я действительно повела себя неподобающе, и даже не осознаю этого? Но нет же вроде. Всё прилично. И беззаботный голос Вильяма подтверждает это:

– Ты чего такой хмурый, Эндрюз? На солнце перегрелся? – парень наконец отодвигается от меня и встаёт на ноги.

– Не перегрелся. Наоборот, грелся бы ещё, если бы вы своими криками и смехом не разбудили меня.

– Ох,

ну прости, барин. Не подумали о твоём сне. В следующий раз мы будем тише, – насмешливо произносит Вильям. Подаёт мне руку, помогая подняться с подозрительно притихшего Лукаса.

– Следующего раза не будет, – высекает Марк, поражая меня исходящими от него негативными импульсами.

– Чего это вдруг? – хмурится Вил, а Лукас так и продолжает хранить молчание.

– Того. Баню нужно идти растапливать.

– Не понял, брат. Что растапливать?

Я тоже не поняла. О какой бан-и-ю идёт речь и что это вообще такое?

– Баню! – радостно отвечает вместо Марка подошедший к нам Анри. – Сегодня мы вам, любителям жалких шестидесятиградусных саун, наконец покажем, что такое настоящая русская баня!

Глава 9

Эмилия

– Получается, твой парень русский, который никогда не бывал в России? Это как вообще? – с изумлением интересуюсь я у Кэт, когда мы входим в её спальню, чтобы переодеться в купальники.

– А вот так. Анри с Лукасом родились в Латвии. Их мама русская, а папа латыш. Когда мальчикам было по пять лет, они переехали жить в Штаты.

– Вот, значит, как. Мне стыдно признаться, но я впервые слышу о Латвии и даже не знаю, где она находится.

– Так я тоже не знала до встречи с Анри. Это где-то в Европе. Рядом с Россией. Анри обещал свозить меня туда следующим летом. Говорит, там в июне какой-то классный летний праздник вся страна отмечает. Он для них по важности наравне с Новым годом. Будет интересно окунуться в латышские традиции, – воодушевлённо произносит Кэт.

– Бан-и-я или как она там – тоже одна из латышских традиций?

– Нет, баня – это русская тема. Хотя по словам Анри в Латвии тоже многие обожают бани. Для некоторых людей это не просто поход в горячую комнатку, где нужно немного попотеть и уйти, а что-то вроде культа. Там аж целая программа. Тебе повезло, Эми, ты испробуешь её в первый раз сейчас, когда на улице нет снега. Меня же прошлой зимой после стоградусной жары бросили в сугроб. Мол, сказали, что это обязательно. Я думала, убью этих идиотов.

Я посмеиваюсь в ответ на ворчания Кэт. Однако мой смех быстро сходит на нет, стоит подруге вручить мне один из её купальников. Свой же я не взяла, ведь не думала, что он мне пригодится. И очень зря.

– Я его ещё ни разу не надевала, – поясняет Кэти, неправильно поняв моё смятение. – Трусики, конечно, чуть большеваты для тебя, но ты завяжи

покрепче, чтобы не свалились.

– А тут есть чему сваливаться? – с ужасом смотрю на жалкие треугольники красной ткани. – Я же в нём буду практически голая.

– И что? Я тоже буду. И все остальные. Не собираешься же ты в одежде идти париться?

– Нет, но я никогда не надевала ничего настолько откровенного. Особенно в присутствии парней.

– Ой, я тебя умоляю, Эми. Насчёт парней вообще не стоит напрягаться. Уверяю, они столько всего видели, что их уже ничем не удивишь.

Да уж… А Марка так особенно. Такой обычной девушке, как я, нечем его поразить. Наверное, поэтому он и не звонил мне, а сегодня не обращает на меня абсолютно никакого внимания.

– Ого! Ничего себе у тебя формы! – охает Кэти, увидев меня в своём донельзя открытом бикини. – Может, я и погорячилась, сказав, что тебе нечем удивить парней.

– Ерунду не говори, – смущаюсь, складывая руки на груди.

– Я, кроме твоей пышной «ерунды», больше ничего не вижу, Эми. Такая худенькая, и такие сиськи! Подумать только! – бурно восторгается подруга, ещё сильнее вводя меня в краску.

Верх её купальника сильно сдавливает бюст, а низ едва прикрывает мою маленькую попку. Кошмар какой! Я выгляжу вульгарно. Но подруга явно придерживается иного мнения.

– Ты какого чёрта такую красоту от всего мира прячешь под закрытыми майками? Я белой завистью сейчас захлебнусь со своей единичкой.

– Да что ты такое говоришь? Кому тут и стоит завидовать, так это мне. Ты только посмотри, какая у тебя красивая женственная фигура. Какие округлые бёдра и тонкая талия. У меня же, кроме груди, вообще ничего не напоминает женщину.

– Вот дурочка, – фыркает Кэти, застёгивая верх купальника. – Как только в твоей голове могут быть такие бредовые мысли?

– Они не бредовые. Я просто адекватно смотрю на себя.

– Ага. Как же. Какая девушка смотрит на себя адекватно? Не смеши меня. Лучше держи полотенце и на выход, – Кэти подталкивает меня к двери.

Мы выходим из комнаты, и я быстро повязываю вокруг себя полотенце, но увы, по-прежнему ощущаю себя чересчур голой. И это неловкое ощущение лишь усиливается, когда мы добираемся до помещения, пахнущее деревом, мятой и какими-то приятными травами, и я натыкаюсь на нескольких полуголых, потных парней. И, к слову, только парней.

– А где все девчонки? – нервно спрашиваю у Кэти.

– Думаю, остались зависать в гостиной.

– Почему? Они разве не будут здесь с нами?

– Вряд ли. Все слишком нежные и не любят такую сильную жару. Обычно только Алиса ходила со мной париться. Но она уехала, так что ты сегодня будешь моим товарищем по бане.

– Вот уж в этом я сомневаюсь, лапа, – к нам подлетает Анри и сковывает Кэт в объятиях. – Не думаешь же ты, что я упущу возможность отхлестать тебя веником по заднице.