Влюбиться не предлагаю
Шрифт:
— Что выбираешь? Сидеть? Лежать? — возвращаю Артёму его вопросы, которые он задавал мне, предлагая покататься на качелях в парке.
— Стоять, — а он возвращает мне мой ответ. Только я и не догадываюсь, что за этим ответом сейчас последует. — Есть тут у меня одна фантазия.
Ныряя в полумрак комнаты, обнажаемся друг перед другом полностью. Телом. Мыслями. Смотрим в глаза. Артём подходит ко мне близко-близко, касаясь меня своим горячим желанием. А я касаюсь его желания руками, что тут же сопровождается глубоким вдохом и выдохом
Прикрывая глаза, прикусываю губу от удовольствия. Руки сжимаю в кулаки. Низ живота наполняется огнём.
Я так его хочу.
От его жаркого шёпота, какая я красивая, желанная и вообще самая-самая, чуть не кончаю мозгами. Слова Артёма сопровождаются разогревающими действиями его пальцев, подводящих меня к точке невозврата. А я одной рукой пересчитываю кубики идеального стального пресса, а другой чуть ниже ловлю приятный Артёму формат движений: по спирали или вверх-вниз.
— Пора исполнять фантазии, — Артём вскрывает нашу покупку. Достаёт одну штуку. И в считанные секунды надевает на часть себя. — Запрыгивай, — подхватывает меня под бёдра своими сильными руками, а я обвиваю мужской торс ногами. — Держись за шею. Только не задуши в процессе.
— А это вообще реально?
— Всё реально, если очень захотеть. Только тебе придётся меня направить. Умница, — хвалит за оперативность. Так как он теперь во мне — Сейчас ты будешь стонать. И я боюсь, что брать тебя нежно не получится.
И Артём снова не врёт. Нежность предварительных ласк сменяется бесстыдной страстью. Я ещё не чувствовала Артёма таким. В себе. Жадным. Ненасытным.
Никогда бы не подумала, что этим можно заниматься на весу, в такой позе, обеспечивающей отличный зрительный контакт и глубокое проникновение.
Но есть и нюансы. Основная нагрузка лежит на Артёме, точнее, на его руках. Чувствую, как они напряжены. Такое ощущение, будто из камня выточен каждый мускул.
— Ты у меня такой сильный, — произношу как в бреду между рваными стонами, обхватывая Артёма ногами ещё крепче.
— Что ты сказала? — он не выходит из меня, лишь немного сбавляет темп.
— Ты сильный, — моргаю, стараясь вернуться в реальность из этой эйфоричной дымки.
— Не, повтори всю фразу целиком.
Прикусываю щёку изнутри, затем воспроизвожу по словам:
— Ты. У меня. Такой. Сильный.
— Гордеева, я тебя люблю, — в подтверждение своих слов сильнее толкается в меня бёдрами.
Выдыхаемый мной неконтролируемый стон лишает возможности ответить. И вторую попытку это сделать гасят его губы, перекрывающие кислород и отключающие голову.
Прости, мама, не могу следовать твоему наставлению. Очень сложно соображать, когда слышишь в свой адрес такое признание. Жар проносится по телу до изнеможения. Мысли раскаляются
Глава 44. «Секс марафон и признание»
Лиля.
Мы устроили себе секс марафон на все выходные. Практически не вылезая из постели. Напрочь забывая, что за окном: ночь, день, утро. Кровать шатало, как при морском шторме в 10 баллов.
Эротический жаворонок по имени «Артём Сокович» не дал мне спокойно встретить наш первый совместный официальный рассвет на скомканных простынях, аргументируя это тем, что наступило время горячего утреннего «завтрака». И я с приятной ломотой в теле пустила его под одеяло и полностью растворилась в его объятиях.
Он подловил меня даже в ванной при чистке зубов. Смеясь, еле успела сполоснуть рот от пасты, а Артём уже, целуя меня в изгиб шеи и смотря на нас в отражении зеркала, согрел сзади теплом своего обнаженного торса. Мне только и оставалось, как держаться крепче пальцами за край раковины, чтобы хоть как-то устоять на ногах и охладиться от вспыхнувшего внутри пожара.
Дразнил, когда вышел из душа мокрый. По пояс обмотанный полотенцем. Вкусно пахнущий морским бризом. Заставил наблюдать, проходя мимо, как с его взъерошенных волос по широким мускулистым плечам и накаченной груди хулиганисто стекали капельки воды. И как они же заворожённо дрожали на влажных длинных ресницах. Это побудило меня снова толкнуть Артёма на кровать. А он, судя по его хитрому взгляду, только этого и добивался. Провокатор лопоухий.
Второй рассвет мы встретили в крепких, собственнических объятиях друг друга. Голые. Разгорячённые. Уставшие. Но снова будоражащие засыпающую страсть ленивыми, постепенно ускоряющимися движениями пальцев. Не открывая глаз, прислушиваясь к своим ощущениям и неконтролируемому дыханию, дошли до фейерверка эмоций. «Пушкабомбаракета», — тихо проговорил Артём, целуя меня в висок. Значение этого набора букв он объяснил мне позже.
За эти два дня, что мы провели вместе, с моего лица не сходила улыбка. И была она разных тёплых оттенков.
Я улыбалась, когда отлепляла от кожи Артёма мармеладных мишек, видимо, потерянных нами в страстном порыве среди запутанного постельного белья.
Улыбалась, когда при просмотре трогательного фильма, Артём старался держать эмоции под контролем, что получалось у него довольно плохо. А мне его реакция казалась такой милой. На ухо прошептала ему провокационно: «Не сдерживай себя. Я могу поплакать вместе с тобой. Вдвоём плакать не так страшно и стыдно». За что меня смерили неодобрительным взглядом. Пытаясь убедить тем самым, что моё предложение малоубедительно, ведь мужчины не плачут.