Влюбиться в звезду
Шрифт:
– Видишь, малыш, я вернулась до вашего ухода в воскресную школу, как и обещала. А теперь иди, умойся и оденься, и я вас отвезу.
Дастин ушел, и теперь Гейл обратила все свое внимание на Джека. Прихлебывая кофе, она пересекла кухню и шлепнулась на стул рядом с ним.
– Ты классный, – сказала Гейл. – А кто ты такой?
– Телохранитель Одри, – ехидно ответила миссис Лиру.
– Ну, не совсем… он мой друг! – сказала Одри.
– Друг, говоришь? – фыркнула Гейл. – И как тебя зовут, красавчик?
– Джек Прайс. А тебя?
– Я – Гейл Рейнолдс,
– Что? – воскликнула Одри. – Что это значит? Что я толстая?
Гейл пожала плечами:
– Может, это просто значит, что у тебя соблазнительные изгибы.
– Жирная! – пробормотала Одри, нахмурившись.
В эту минуту в дверях появился парень, еще более растрепанный, чем Гейл.
– Может, это никакой не жир. Может, это твой будущий ребеночек, о котором мы читали, – лениво протянул он.
– Ну хватит вам, ребята, – произнесла Одри. Ей явно было не по себе. – Сколько уже раз я вам говорила, чтобы вы не верили во всю эту чушь? Я не беременна!
– Гм-гм, – сказала Гейл, поблескивая глазами. – Вы с Лукасом вместе уже сколько – девять лет? Пора бы.
– Нет, пока они не женаты, ни в коем случае! – рявкнула мать.
Когда она повернулась к ним спиной, Гейл закатила глаза и обратилась к Джеку:
– И что привело тебя в самый центр ада?
– Слушай, оторвись от него на секунду, я познакомлю его с Алленом. – Одри ткнула Гейл в спину. – Джек, это мой брат Аллен.
– Привет! – поздоровался Аллен, протягивая Джеку руку.
– Ну да, это Аллен. Но ты так и не сказала, зачем приехала, – опять вмешалась Гейл.
– Одри приехала из-за меня, – вздохнул Аллен и направился к кофейнику. – Я просил тебя не звонить ей, мама.
– Почему это я не должна была ей звонить? – раздраженно спросила мать. – Почему я должна разбираться с твоим дерьмом одна?
– А я в таком случае кто? Так, ноль без палочки? – воскликнула Гейл и подмигнула Джеку, давая понять, что это просто шутка.
– У тебя даже работы нет, Гейл! Как ты собираешься платить за его дурость? – вопросила мать, тыча в сторону Аллена вилкой, с которой капал жир.
– Может, он уедет на какое-то время в Калифорнию? – с надеждой предложила Одри и посмотрела на Аллена. – Ты бы пожил в моем доме, пока я в турне.
Аллен покачал головой:
– Не могу. Инспектор не позволит. Кроме того, я должен найти работу. Надеюсь, мне повезет на механическом заводе.
– Это твой обычный ответ на все, что угодно, да, Одри? – холодно произнесла миссис Лару. – Ты просто советуешь всем уехать отсюда. Ну а у меня есть для тебя новость – твоя семья живет здесь. Ты не можешь просто бросить нас и сделать вид, что мы не существуем.
– О, мама! – устало
– Я и не делаю такой вид! – воскликнула Одри. В ее глазах плескались обида и боль. Складывалось ощущение, что она съеживается и становится все меньше и меньше, а ее семья – все разрастается и разрастается. – Я приехала сразу же, как только смогла. У меня турне в разгаре, но я нее бросила и приехала домой, чтобы побыть с семьей, хотя мне кажется, в этом не было необходимости.
– Не было необходимости приезжать? – сердито спросила миссис Лару. – А кто же, по-твоему, должен платить за его очередные неприятности? Я-то уж точно не могу.
Джек едва не ахнул вслух, так он оскорбился за Одри.
– Я… поверить не могу, что ты попросила меня приехать ради этого, – очень тихо произнесла Одри.
– Я за это заплатить не могу, – повторила миссис Пиру, занимая оборону. – И Аллен, само собой разумеется, не может. И его никчемный папаша тоже. О, конечно же, у него есть средства жить в том большом, шикарном миме, который ты для него выстроила, но даже если у него будут полные карманы денег, нам он не даст и десяти центов. Во всяком случае, я прочитала в «Парад мэгэзин», что в прошлом году ты заработала миллион долларов, поэтому не думаю, что для тебя это слишком накладно.
– Ты получишь все, что тебе нужно. Но я думала…
– Я прекрасно знаю, что ты думала, – перебила ее миссис Лару, заворачивая бекон в бумажное полотенце. – Ты думала, что можешь ворваться сюда и сразу спасти Аллена, хотя не видела его больше года. – Она презрительно нахмурилась и покачала головой. – Не знаю, когда ты вбила себе в голову мысль, что, став важной шишкой в поп-музыке, ты внезапно превратилась в дар Божий.
– Мама, прекрати, – сказал Аллен.
– Прекратить? А как насчет того, чтобы ты для разнообразия прекратил принимать наркотики?
– Как не стыдно! – вскричала Гейл. – Среди нас такой красивый молодой человек, а мы устраиваем свару!
Одри неожиданно встала.
– Ты права, Гейл. Это совершенно бессмысленно. Сколько? – спросила она мать.
Ни один из них не решился посмотреть ей в глаза.
– Ну говорите – сколько? – повторила Одри.
Аллен пожал плечами:
– Эмбер, медсестра, сказала, что только в больнице потребуют четыре штуки. Представляешь? Я пробыл там всего один день, а они требуют такие деньги. Грабеж среди бела дня! Их просто хлебом не корми, дай напакостим, простому человеку!
– Да, они ничего не сделали, только промыли тебе желудок, – поддакнула Гейл. – Просто натуральный грабеж!
Одри закрыла глаза.
– Так, значит, четыре тысячи? – уточнила она.
– Десять, – хладнокровно произнесла миссис Лару.
Гейл ахнула. Аллен побледнел и сердито посмотрел на мать. Но Одри даже не поморщилась. Она кивнула и поставила на стол кружку с кофе.
– Их переведут сегодня же. А теперь извините, но меня сейчас вырвет, – сказала она и вышла из кухни.
– Стой, Одри! – закричала Гейл, вскочила и ринулась вслед за сестрой.