Влюблена и очень опасна, или Кто подставил пушистую зайку
Шрифт:
– И что? Совсем нельзя выяснить, где сейчас Сомов? – Поинтересовалась я, дождавшись, когда официант поставит тарелку с салатом и отойдет от нашего столика.
Креольский устало пожал плечами:
– Возможно все, но на это требуется время. Риэлтор не дурак, и явно не хочет, чтобы его нашли, так как никаких данных о пункте прибытия он не оставил ни дома, ни на работе. Матери сказал, что отправился в командировку, а в конторе сообщил всем, что решил нанести визит дальнему родственнику. Одним словом, как в воду канул. Я задействовал кое-какие ресурсы, так что, возможно, и удастся что-нибудь
– Почему же? – произнесла я, подцепив вилкой салатный лист. Есть хотелось нестерпимо, но хорошо усвоенный, благодаря Андрюше, урок не позволял продемонстрировать парню вот так с ходу свой зверский аппетит. В конце концов, чего уж греха таить, Олег мне нравился, и потому очень хотелось произвести на него приятное впечатление. – Отсутствие результата тоже результат, – продолжила я, с тоской глядя на еду. – В данном случае стремительное бегство Сомова сразу же после смерти о многом говорит. Сам подумай, с чего бы ему бросать хорошо налаженный бизнес?
– Как знать, – пожал плечами Креольский, – возможно испугался. Может, ему грозит та же опасность. В любом случае, пока мы не поговорим с парнем, строить предположения и догадки можно долго.
– Но, как же с ним поговорить-то? – спросила я, сглатывая слюну, и отворачиваясь от принесенного горячего, сдерживаясь из последних сил, чтобы не наброситься на него, словно голодный волк. Или медведь. Или… О! А это мысль: перебирая в голове представителей животного мира, я, по крайней мере, на какое-то время забываю о вкусной снеди.
– А ты почему ничего не ешь? – удивленно спросил Креольский, пододвигая тарелку с аппетитными закусками.
– Да так, – томно закатив глаза, ответила я, – что-то не хочется.
– Слушай, – озадаченно произнес мой визави, – надеюсь, ты не из этих?
– Из каких? – испуганно поинтересовалась я.
– Ну, из тех дурочек, которые считают каждую калорию и вечно сидят на диетах?
– А что в этом плохого? – теперь настал мой черед удивляться. В конце концов, образ именно такой барышни я старательно создавала, моря себя голодом.
– Хм, наверное, ничего, – ответил Креольский. – Извини, если задел твои чувства. Просто мне казалось, ты не такая, – в голосе мужчины я уловила нотки разочарования.
– Да, и какая же я, по-твоему? – плохо скрываемая обида сквозила в моем голосе.
Удивительно, но парень смешался! Вот уж не думала, что эту железобетонную броню уверенности и равнодушия так просто пробить.
– Я не хотел тебя обидеть! Ты не подумай. Просто мне казалось, что ты… Неважно, – Олег махнул рукой и деланно рассмеялся, – извини!
Вот кто их разберет этих мужчин?! С другой стороны, наверное, Креольский не видит во мне объект сексуального притяжения. Наверное, для него я просто «свой парень».
«Во всем ищи позитив» – учила меня в свое время мама. Вспомнив сейчас ее совет, я решила, что раз нет необходимости изображать из себя гламурную дурочку, я вполне могу порадовать свой желудок. Решительно придвинув к себе тарелки, я с наслаждением, едва ли не урча от удовольствия, принялась поглощать пищу.
Глаза Креольского удивленно расширились, но он промолчал. Нужно сказать, весьма осмотрительно –
Глава пятнадцатая
Успех – единственный непростительный грех по отношению к своему близкому…
Вода острыми иглами впивается в мое тело, но холодный душ – это то, что мне сейчас жизненно необходимо. События развиваются столь стремительно, что даже страшно. Ничего не обсуждая и ни о чем не договариваясь, мы вновь оказались на квартире Креольского. Машина подъехала к его подъезду, мы поднялись в жилище, где мои вещи были выгружены в спальне, которая, как я понимаю, стала теперь моей комнатой. Или все же нашей? Никаких «поползновений» со стороны Олега не наблюдалось. Кажется, он даже и не собирался посягать на мою девичью честь, а я в свою очередь никак не могу определиться, как мне к этому относиться. Что ж, тогда по старой схеме: подумаем об этом завтра. В конце концов, сегодня есть дела важнее.
Завернувшись в полотенце и, соорудив из второго тюрбан на голове, я придирчиво осмотрела себя в зеркале. Нет, пожалуй, это все же чересчур – вряд ли стоит являться перед Креольским в таком виде. В конце концов, он может решить, что я пытаюсь его соблазнить. Не то, чтобы я так уж против того, что может за этим последовать. Скорее, боюсь, что за этим ничего не последует.
Кое-как натянув джинсы и свитер, слегка взъерошив влажные волосы, я наконец-то предстала пред ясны очи моего новоиспеченного компаньона.
– С легким паром, – произнес тот, не отрывая взгляд от монитора ноутбука. Да уж! Хороша бы я была, выйдя в соблазнительном наряде.
– Спасибо! Что смотришь? – голос предательски пошел вверх, выдавая волнение. Но Креольский ничего не заметил – он был погружен в созерцание буквенных символов.
– Да вот, думаю, с чего начать. Сомова мои люди уже ищут, но, пока он не найдется, не мешает разработать и прочие версии.
Встав за спиной мужчины, я тоже вперила взор в экран, пытаясь сосредоточиться на написанном. Увы, получалось слабо: аромат дорогого парфюма обволакивал и дурманил, мешая сосредоточиться. Совсем некстати вспомнился давешний сон, из-за чего сердце заухало словно взбесившийся молот. Опасаясь, как бы Креольский не услышал его стук, и обо все не догадался, я отвернулась к кухонному столу якобы за водой, на самом же деле ища способ унять охватившую меня дрожь.
Увы, но дальнейшие действия Олега этому никак не помогли. Он неожиданно оторвался от компьютера подошел ко мне, развернул за плечи и поцеловал. Поначалу нежный и осторожный, поцелуй становился все более настойчивым и страстным. Впрочем, как и действия самого мужчины. Теперь мне пришлось пожалеть об отказе от первоначального плана с полотенцем, ибо выпутываться красиво из «паутины» тесных джинсов я никогда не умела.
Но волноваться об этом долго не пришлось – избавляться от одежды в порыве страсти мне оказалось не суждено – все закончилось так же внезапно, как и началось. Звонок разрушил волшебство, заставив нас отпрянуть друг от друга.