Влюблена и очень опасна, или Кто подставил пушистую зайку
Шрифт:
– Ага, а по-твоему, я могу оставаться спокойной, когда она тут ходит, что-то вынюхивает?
– Да что вынюхивает-то? – мужчина явно начинал терять терпение. – Ну, пришла, ну поинтересовалась завещанием. Осмотрела ваше скудное жилище. Только умалишенный, видя все это, заподозрит тебя в преступлении! Успокойся, пожалуйста. Сколько можно вздрагивать от каждого шороха?
– Конечно, – Валентина всхлипнула, – тебе легко говорить. А я за всю жизнь… – девушка разрыдалась, – да я даже дорогу всегда перехожу исключительно на зеленый свет. А тут…
– Ну, ну, ну что ты, дуреха… Ну, все, все. Перестань. Потерпи еще чуть-чуть. Все скоро закончится, и мы уедем отсюда. Навсегда. И будем жить долго и счастливо и умрем в один день.
Валентина снова всхлипнула, но проговорила
– Обещаешь?
– Конечно, я же люблю тебя, Валюшка. Ты все для меня в этой жизни. Давай, вытирай слезы и завари-ка мне лучше чайку.
Раздавшиеся шаги возвестили, что девушка удалилась. По всей видимости, на кухню. Я еще долго стояла у двери, рискуя быть застуканной, но ничего интересного так и не разузнала. Жених, которого, как выяснилось, звали Сергеем, видимо, действительно питал к нашей Вале самые трепетные чувства, ибо только безумной любовью можно объяснить его терпение – такая мамаша, по моему мнению, могла отвадить любого жениха. Я тяжело вздохнула – везет же некоторым. И не красавица, и не особая умница, бесприданница, да еще и с таким «довеском», как капризная родительница, а в личной жизни полный порядок. Мне вот Андрейка никогда не говорил таких слов, как Сергей Валюше. А может с ним что-то не так? Возможно, он кривой там или косой? Может, эта девушка его последний шанс в жизни на счастье?
Не мешало бы взглянуть на пылкого Ромео. Но как это сделать, не рискуя быть замеченной. Хотя… Чем черт не шутит. Дождавшись, когда парень откланяется, я прытко отскочила от двери, поднялась этажом выше и уселась на ступеньки, прислонившись к стене, стараясь слиться с ней. Дверь в интересуемой мною квартире скрипнула, пропуская кого-то, а затем аккуратно закрылась, отгораживая обитателей жилища от внешнего мира. Раздались шаги, звук поднимающегося лифта, лязганье его дверей. Как только подъемник, гремя механизмами, отправился вниз, я кубарем скатилась по лестнице, пытаясь опередить мужчину. Надо сказать, волновалась я напрасно. Даже снизив скорость в два раза, и то наверняка не опоздала – спешить и суетиться не в привычках старых лифтов. Как бы то ни было, но на первом этаже я оказалась значительно раньше Сергея. Подождав его какое-то время, поднявшись на пролет вверх, как ни в чем не бывало, принялась спускаться с лестницы, напевая под нос веселый мотив. Опасаться, что парень меня узнает, было нечего, поэтому я совершенно спокойно позволила нам столкнуться нос к носу. И…обмерла! Вот это поворот судьбы!
Сердце перегоняло кровь с такой силой, что пульсация ощущалась в каждой клеточке тела. Еще бы, ведь передо мной стоял сам Серега Сомов! Тот самый, которого люди Креольского истово искали по всей стране. А он тут – считай, под самым носом. По крайней мере, под моим. Мозговые шестеренки завертелись с невероятной скоростью, заводя мыслительный механизм. Тот включил воображение, и оно стало выдавать картинки на манер того, как игровой автомат вертит барабан с изображенными на нем призовыми символами. Вот промелькнула «единичка» – передо мной убийца. За ней следом промчалась «пятерка» – я его узнала! А вот и «семерки» подоспели – он меня тоже. В итоге загоревшаяся лампочка оповестила о сорванном мною «Джек-поте» – поздравляем, вы выиграли, и теперь должны умереть! А что? Темный глухой подъезд, и я один на один с человеком, которому все равно нечего терять. Выдав столь гениальную мысль, мой мозг расслабленно отключился. Дальше, мол, разбирайся, голубушка, сама.
Я где-то читала, что в момент опасности человек мобилизует все свои ресурсы, усиленно разыскивая способы спасения. Но то ли сведения оказались ложными, то ли моя персона явилась тем самым исключением, без которого, как известно, не обходится ни одно правило, но никаких спасительных идей в голове не возникло. Более того! Там вообще не оказалось никаких идей и мыслей. Казалось, перегруженный мозговой аппарат попросту вырубился – сознание демонстрировало черный экран.
– Пиииииииииииии – пронеслось в голове.
– Здрасьте, – я удивилась, поняв, что царящую в подъезде тишину нарушил мой собственный голос. В конце
– Привет, – буркнул в ответ Сомов и решительно зашагал к выходу.
– Так, стоп, – в последний момент я успела захлопнуть рот и не произнести эту фразу вслух. – А как же я? Что же это значит? Неужели? – пронесшиеся калейдоскопом чувства, продемонстрировали целую гамму эмоций: от удивления до обиды. Это что же выходит? Сомов меня не узнал? Мой чудный образ не запечатлелся в его сознании? Конечно, в подобных обстоятельствах это мне явно «на руку», и все же моему самолюбию только что нанесли довольно ощутимый удар. Наверное, девушку братьев Креольских он бы запомнил. Мысль о более счастливой сопернице кольнуло в самое сердце, напомнив о цели моего визита в этот дом. Я ведь хотела в одиночку найти убийцу шефа, доказав его брату… Что именно мне хотелось доказать Креольскому, я и сама не знала. Пожалуй, не стану думать об этом сегодня, подумаю завтра.
Пока же нужно было торопиться: нельзя упускать Сомова из виду. Конечно, испытывать судьбу вечно мне вряд ли удастся, но, раз уж она пока все равно ко мне благосклонна, следует использовать это на полную катушку. С другой стороны, азарт погони уже будоражил кровь, а бурлящий в ней адреналин заставил забыть о только что пережитом ужасе от встречи с предполагаемым убийцей. Крадучись вышла я из подъезда, и огляделась по сторонам, в поисках объекта слежки. Тот обнаружился очень скоро – оказалось, он садился в припаркованную напротив подъезда машину. Да уж, тоже мне Нат Пинкертон, ничего не скажешь. И что прикажите теперь делать? Цепляться за бампер или повиснуть на крыше? Я, конечно, в отличной физической форме, но не настолько, чтобы догнать автомобильный транспорт. Но даже обладай я способностями гепарда, вряд ли стоило рассчитывать на то, что мой непринужденный бег останется незамеченным. Видимо, придется унять свой пыл и чапать на автобусную остановку. Что я и сделала, уныло втянув голову в плечи.
Кляня свою горькую судьбу и отсутствие транспорта, уныло ступила я на дорогу и чуть было не угодила под колеса резво мчащейся машины. Старенькая иномарка, шурша протертыми шинами, неслась куда-то с несоответствующей ее состоянию скоростью. Не желая выслушивать справедливые обвинения в ротозействе, я еще ниже опустила голову и отскочила на тротуар, планируя как можно быстрее ретироваться с «места преступления». Еще не хватало привлечь внимание Сомова скандалом с водителем, который, по моему горькому опыту, мог случиться с изрядной долей вероятности.
Глава девятнадцатая
Женщины – это не слабый пол. Слабый пол – это гнилые доски…
Но моим планам и в этот раз не суждено было осуществиться. Взвизгнула истертая резина, оповещая о стремительной остановке транспортного средства, скрипнула его раздолбанная дверца, и мужской голос зловещим шепотом приказал мне садиться в машину.
Неужели, это все? – стремительно пронеслось в голове. Ни испуга, ни отчаяния, только удивление от осознания того, что вот так нелепо и глупо оборвется моя молодая жизнь. Правда, неожиданно проснувшийся инстинкт самосохранения (уж лучше поздно, чем никогда) приказал поганой метелкой выметать из сознания глупые и нелепые мысли. Рано, рано мне еще погибать, мы еще повоюем! Подумав так, я тут же «поддала газу», стремительно замелькав пятками в направлении остановки. Не будут же меня, в самом деле, силой запихивать в машину средь бела дня!
Оказалось, что будут. Чья-то сильная рука неожиданно обхватила мои плечи и, несмотря на отчаянное сопротивление, ее обладатель поволок меня в машину. Удивительно, как легко удалось ему затолкать меня в салон. Все произошло столь стремительно, что я даже пикнуть не успела. А и успела бы, все равно не смогла бы, ведь мой похититель предусмотрительно закрыл мне рот второй рукой.
– Что вы себе позволяете? – срывающимся на фальцет голосом пропищала я глупую и неуместную, но единственную пришедшую в голову фразу, как только водитель ослабил железную хватку.