Влюбленная мстительница
Шрифт:
— Знаю, это нечестно. Но все равно такова моя точка зрения и я твердо намерен ее придерживаться.
Белинда не могла обвинить его в отсутствии или недостатке прямоты.
— Значит, красота на втором месте?
— И даже не на втором. Доброта и ум намного более важны в жене и матери семейства. Красота — это дополнительный приз, но необязательное условие для прочного брака, пока существует сильное взаимное физическое влечение.
—
Освальд покачал головой.
— Нет, никто не может спланировать заранее, как будут развиваться отношения между мужчиной и женщиной. Это тайна, самая непостижимая химическая реакция на свете. Мгновенный взрыв, который не уничтожит, а спаяет двоих в единое, неделимое целое.
Ощущая, как по спине побежали мурашки, молодая женщина тихо спросила:
— А деньги? Деньги имеют значение?
— Конечно! И у меня их предостаточно для двоих и стольких детей, скольких захочется.
Вспомнив, что его всегда сопровождали дамы из высших социальных слоев общества, Белинда поинтересовалась:
— Как насчет родословной?
— Нет, я предпочитаю опираться на характер.
— Ну а любовь?
— Учитывая то, что брак должен быть на всю жизнь, любовь — непременное условие. Я не понимаю людей, которые, еще только собираясь пожениться, обсуждают условия будущего возможного развода.
— Да, но любовь не гарантирует того, что отношения сложатся.
— Я так понимаю, что вы говорите на основании собственного опыта?
— Да, — коротко подтвердила Белинда.
— Но вы не хотите говорить об этом?
— Да, в общем-то, и говорить не о чем.
Фергюссону было бы интересно узнать о ее расторгнутой помолвке, но, уловив нежелание Белинды распространяться об этом, настаивать не стал. Он снова наполнил бокалы и сменил тему.
— В Калифорнии сейчас раннее утро. Вы, наверное, устали, Белинда?
— Немного, мистер Фергюссон, — ответила она.
— Мы не должны оставаться здесь дольше, чем вам хочется. И еще... меня зовут Освальд, Белинда.
Когда они поели, кофе и бренди уже были поданы и выпиты, Фергюссон поднялся и протянул ей руку.
— Может, станцуем разок перед уходом?
Она заколебалась, представив, что ощутит, оказавшись в его объятиях, но быстро напомнила себе о причинах, приведших ее сюда, заставила себя встать и вложила руку в его ладонь.
Они неслышно двинулись по мягкому ковру к небольшой танцевальной площадке перед оркестром, который как раз заиграл медленное танго. Там Освальд обнял ее, прижал к себе,
— Расслабьтесь.
Фергюссон танцевал хорошо и вел ее по отполированному до зеркального блеска паркету легко и непринужденно, слегка прикасаясь щекой к ее щеке. Постепенно, когда первый шок прошел, она действительно расслабилась и ее напряжение растаяло, как лед в окружающей его теплой воде. Белинда вдруг поняла, что получает истинное удовольствие от происходящего.
Когда танец окончился, Фергюссон отпустил ее и сказал:
— Если вы готовы уйти, скажите только слово.
Но она уже подпала под очарование музыки и больше не чувствовала себя усталой.
— Нет, я с удовольствием останусь.
Тогда он притянул ее ближе и снова прижался к ее щеке, на этот раз сильнее, и начал двигаться в такт чувственной музыке...
Было около часа ночи, когда Фергюссон решил, что все же пора уезжать. В промежутках между танцами они успели выпить еще бутылку шампанского, и голова кружилась у обоих — как от выпитого, так и от усталости после длинного дня.
— Может, еще по бокалу перед уходом? — спросил он, и Белинда, зная, что должна сказать «нет», согласилась.
Когда они наконец-то спустились вниз, выяснилось, что сильно похолодало. И они с облегчением нырнули в спасительное тепло лимузина, который, плавно покачиваясь на мягких рессорах, быстро докатил их до Розового дворца.
Там они вышли из машины, и Фергюссон довел ее до двери. Когда он отпустил ее, нащупывая в кармане ключ, Белинда ощутила, что несколько нетвердо стоит на ногах.
Освальд снова обнял ее за талию и ввел в гостиную.
— Думаю, вам надо отправляться сразу в кровать. Вы совершенно без сил.
— Вовсе нет, — заявила Белинда и пропела: — Я танцевать хочу всю ночь...
— Мы и так почти всю ночь танцевали... А теперь пора спать.
Она была искренне благодарна ему за поддержку, когда они начали подниматься по лестнице. В доме стояла полнейшая тишина. Миссис Гарднер, без сомнения, уже давно спала.
Но тут ей вдруг пришло в голову, как хозяин дома упомянул, что она занимает комнаты домоправительницы. Стараясь четко выговаривать слова, Белинда спросила:
— Вы сказала, что у Джонсона квартира над гаражом. А где же спит миссис Гарднер?
— Когда Молли поступила ко мне на работу, она была вдовой и ее устраивало то, что можно жить в доме, где работаешь. Но полгода назад она вышла замуж и теперь живет у мужа.
Белинда моментально протрезвела.