Влюбленные безумны
Шрифт:
Ни мужа, ни Аннеты по-прежнему не было. Графиня Ланина осталась одна, и время теперь тянулось для нее медленно, а не летело, как в начале бала. Александра рассеянно взяла с полноса, угодливо поднесенного лакеем, еще один бокал ледяного шампанского и уединилась в одной из комнат, где были накрыты столы с закусками. Ей отчего-то было тревожно.
Гости давно уже разбились на небольшие группы либо на пары, все оживленно что-то обсуждали, дамы откровенно флиртовали, их кавалеры готовились пожинать плоды своих побед. В маскараде наступил тот переломный момент, когда безудержное
Александра тоже почувствовала, что устала. Только она была здесь в гордом одиночестве. Хотя она заметила среди дам и господ, веселящихся на маскараде, хороших своих знакомых, если только не ошиблась, угадывая под маской. Эти люди не раз бывали в их с Алексеем Николаевичем доме, в предместье Парижа. С некоторыми они потом встречались в Италии, в Риме, на вилле княгини Зинаиды Волконской, такой же изгнанницы. Княгиня давно уже покинула Россию и создала настоящий приют муз для русских художников и поэтов там, за границей. В свете ее второй брак с графом Риччи и переход в католичество всех шокировал, но Волконская пренебрегла его мнением. Что влюбленным до сплетен завистливой толпы? Александра искреннее восхищалась ее мужеством, видимо, чувствуя в княгине родственную душу.
Что же касается знакомых… Муж прав: лучше уж не знать о том, что люди, охотно пользовавшиеся твоим гостеприимством в Париже, здесь, в России, могут отплатить черной неблагодарностью, зная, что ты в немилости. Они ведь тоже наверняка узнали под маской графиню Ланину, но ни один из них не подошел к ней хотя бы поздороваться, не говоря уже о том, чтобы скрасить ее одиночество, как-то развлечь, пригласить на танец. Она ведь не представлена императрице, а ее муж потерял все свои привилегии, пойдя против воли государя. Никто не хочет навлечь на себя царскую немилость.
– Какой чудесный бал! – услышала вдруг она взволнованный женский голос.
– Ничего выдающегося. Слишком уж душно и тесно, а маскарадные костюмы прошлого века – полная глупость. Глупость и пошлость. Гедеонов – пошляк. Все грубо и безвкусно. А вот шампанское, да. Шампанское великолепно! – отозвался мужчина. Александра оглянулась и увидела даму в яркой желтой робе с пышными фижмами и господина в красном с серебром богатом камзоле. – Похоже, сократив чуть ли не втрое расходы на стол для своего семейства, государь смог устроить такое пиршество, – ядовито сказал господин. – Явно напоказ.
– Ананасы, персики, клубника… И это зимой! Какая роскошь! – продолжала восторгаться дама.
– Клубнички много, да… Ты заметила внимание государя к одной из дам? Умна, ничего не скажешь! Заинтриговала и исчезла! А он ее повсюду ищет.
– Но что скажет фрейлина Нелидова?
– Скажи лучше, что подумает жена? – расхохотался господин в красном камзоле. – Она уже решила, что дело в шляпе! То есть в шляпке. Не тут-то было!
– Ты думаешь, что…
Голоса вдруг смолкли. «Как неловко получилось! Я ведь подслушивала! – застыдилась Александра. – Что мне за дело до придворных сплетен?»
– Вот вы где, прекрасная маска!
Александра
– Бал уже заканчивается, – грустно сказала Александра. – Я, похоже, устала.
– Я хотел бы закончить его с вами. Идемте.
Это было сказано таким тоном, что она не посмела ослушаться. Ее маленькая рука опять легла в огромную ладонь великана. На этот раз она танцевала молча.
Кульминационный момент маскарада наступил незаметно. Музыка вдруг смолкла, и ее кавалер решительным жестом снял свою маску и парик. Александра оторопела. Перед ней стоял сам император! Разумеется, графиня Ланина видела его портреты, один из них висел в парижском доме мужа, в его кабинете, но она никогда не видела Николая Павловича вживую и даже представить не могла, что государь так высок ростом! Да и на свои парадные портреты, надо признаться, мало похож. Изображение-то сильно приукрашено! В жизни государь выглядит гораздо старше, на голове у него огромная лысина, а талия сильно перетянута, видимо для того, чтобы скрыть наметившийся живот. Но не узнать его все равно невозможно.
Александра смешалась и не сразу поняла, чего же от нее ждут? Меж тем и остальные гости стали со смехом снимать свои маски. Ей ничего не оставалось, как развязать тесьму. Маска упала, она еле-еле успела ее подхватить. Руки слегка дрожали, и Александра изо всех сил старалась, чтобы этого никто не заметил.
– Я вас не знаю, – сказал государь, глядя в ее взволнованное лицо. – Как ваше имя?
– Графиня Ланина, – сказала она, присев в глубоком реверансе. Сердце ее билось, в ушах шумело. «Как же я глупа! – думала Александра. – Что же я наделала! Что я ему наговорила! Меня никогда не простят! И Алексей Николаевич… Что будет, если он узнает?!»
– Ах, вот оно что! Так вы и есть та безродная девочка, которой Россия обязана потерей одного из выдающихся своих умов? А я – потерей друга.
– Моя мать урожденная княжна Михайлова-Замойская! – гордо сказала Александра.
– Ах, княжна…
Он как-то странно улыбался. Александра молчала, глядя в пол. Надо же было рассказывать государю анекдоты про него же самого!
– Что ж, идите… графиня. Вас, должно быть, уже ищут.
Николай Павлович легким поклоном дал ей понять, что беседа окончена. Под взглядами придворных она, как сквозь строй, прошла в конец залы, где к ней кинулась Аннета.
– Я вас повсюду ищу! Граф так и не дождался аудиенции! Он все еще в ложе! Идемте, надо распорядиться, чтобы подали ваш экипаж.
– Я никуда не поеду без мужа, – запротестовала она.
– Вы не можете здесь оставаться. Ах, неужели же все напрасно! Бедный Алексис!
«Если он узнает, кому обязан царской немилостью… Что ж, в деревню? И слава Богу! Подальше отсюда! Как на меня сегодня смотрели! Я чувствую себя как после публичной экзекуции! Теперь мне все понятно! Они обсуждали новую пассию государя! И Серж… Видел он это или нет? Или же он уехал раньше? Какой позор! Позабавила же я сегодня двор! Завтра всем этим господам будет что обсудить!»