Шрифт:
Предисловие
Настоящее искусство рождается тогда, когда автор доходит до состояния «не могу не»: не могу не выразить этого, не могу не сказать!
Так было и с Сашей. Она всегда была человеком слова. Во всех смыслах. И в смысле «слова печатного» в том числе. Родственные отношения с книгой начались с первых лет жизни. Влюбленная в книги – это про неё. «Талантливый читатель» – называют таких людей. Но почувствовать себя тем самым автором на грани творческого взрыва довелось уже после рождения сына, когда Саше исполнилось 28. Первые месяцы материнства редко протекают совсем
Но для Саши, человека, творчески мыслящего и имеющего хорошую культурную основу, такого объёма изложения мысли было слишком мало. Нужно было выразить свою позицию, свою эмоцию, своё отношение. Так появились первые наброски её рецензий. И в них всё это есть: и юмор, и «много прилагательных», и нравственный посыл. Удивительно, как в этой изящной и внешне хрупкой женщине может жить такой бескомпромиссный «воин света». В спорах по поводу героев книги, их судьбы Саша готова переходить на повышенные тона, отстаивая принципы высокой этики и эстетики. И это обнажает её подлинное отношение к искусству как к форме жизни. Собственной жизни.
Когда читаешь строки, написанные ею, понимаешь, что здесь – всё правда, всё от сердца. Тем и дорого.
Кирилл Макаров, муж
«Полная иллюминация»
Джонатан Сафран Фоер
Если меня спросить, какая эта книга для меня, я отвечу – странная, яркая, человечная, красивая и очень еврейская.
Для меня «Полная иллюминация» про то, что разные культуры, языки, воспитание, социальное положение и взгляды на жизнь не могут помешать почувствовать другого человека, его боль и его душу. И ещё она – про еврейскую трагедию. Которая будет жить с этим народом всегда.
В этой книге две линии.
Первая линия. Наше время и три героя.
Молодой американец-еврей, разыскивающий женщину, которая спасла его дедушку во время войны. Украинский гопник, выдающий на английском такие каламбуры, что на первых страницах буквально кровь брызжет из глаз. ) Его ворчливо-суровый дед, скрывающий какую-то тайну, от которой плачет по ночам.
Компания странная. Они колесят по Украине на раздолбанной тачке, разыскивая деревню Трахимброд, и разговаривают обо всём подряд. Их спутники – нервно-нестабильная собака, культурно-языковые различия и разность менталитетов.
Вторая линия. 1791 – 1942 годы. Еврейский городок Трахимброд и странные-престранные люди, его населяющие. Девочка Брод, родившаяся из реки, старый Янкель с бусиной позора на шее, Сафран с отсохшей рукой, передвижная синагога, своеобразный уклад и обычаи. Через своих парадоксальных героев, через все странности и чудеса автор показывает образ мыслей еврейского народа, их мировосприятие и идентичность.
Здесь мало слов написано о войне, холокосте и массовой гибели евреев. Но ощущение, что всё, что в этой книге есть, – про мирную местечковую жизнь, про любовь, – всё это для того, чтобы контраст с трагедией был особенно сильным.
За это я Фоера и люблю. Его книги ни с чем не спутаешь.
На основе этой книги есть фильм, где Элайджа Вуд играет одну из главных ролей. В фильме, как обычно бывает, большей части важного и ценного из книги нет. Но мне очень нравится акцент, который есть в нём. Общность. Не важно, где ты и с кем – в Нью-Йорке с американскими клерками или во Львове с украинскими гопниками. Важно то, что у нас у всех есть общее, гораздо бОльшее, чем то, что нас разделяет.
Советую и книгу, и фильм.
31 июля 2018 г.
«Бойня номер пять, или Крестовый поход детей»
Курт Воннегут
Небольшая книга, вызывающая огромное отвращение к войне.
После атаки на Перл-Харбор двадцатидвухлетний Курт Воннегут записался добровольцем в армию, был отправлен на фронт в Европу, попал там в плен к немцам и был отправлен на работы в Дрезден. Он оказался одним из семи выживших американских солдат в бомбёжке Дрездена, где погибли десятки тысяч человек. Участвовал в разборе завалов и сжигании сотен трупов. Это ужасающее по своим масштабам и трагичности событие он и отразил в этой книге.
«Бойня номер пять» – нетипичная книга про войну. Собственно войны в ней почти нет. И самое центральное событие – бомбардировка Дрездена – подробно не описана. Но сила впечатления от этого нисколько не меньше.
Главный герой Билли Пилигрим путешествует во времени. Он может оказаться в любом моменте своей жизни в любое время – в молодости или в старости, в рождении или в смерти. Всю книгу он перескакивает из момента в момент – из собственной свадьбы в психиатрическую больницу, из больницы – в немецкий лагерь для военнопленных, из лагеря – в «зоопарк» на далёкой планете.
Вот его забирают пришельцы с летающего блюдца, а вот он уже в подвале бойни номер пять в Дрездене.
Непонятно, как действует такой художественный приём, но ощущение такое, что мозг как бы убаюкивается всеми этими перескоками, контрастами, лёгким слогом и безэмоциональностью героя. Он подчёркнуто инфантилен. И от этой его невзрослости, от отсутствия патетики, присущей некоторым книгам про войну, от того, что здесь вообще нет героизации, подвигов и славы, берёт такая необъяснимая жуть, что не все натуралистичные книги о войне сравнятся с «Бойней».
В США этот роман был занесён в списки «вредной» литературы и изымался из библиотек. Думаю, что этот факт о многом говорит. И Дрезден – не единственное военное преступление «союзников». Хиросима и Нагасаки, а вслед за ними – другие города и целые страны стали и становятся «бойней номер пять». Книга эта актуальна сейчас как никогда. Потому что «бойня» – перманентное состояние для человечества.
22 июня 2018 г.
«Рассказ служанки»