Влюбленные во львовский дождь
Шрифт:
— Когда подрастёт, будешь отбиваться от поклонников! Она у тебя Чудо!
— Идём что-то поедим, а то я проголодался безумно. Дома еды нет совсем!
— А куда делась? — рассмеялась я с этого несчастного.
— Съел ещё вчера! Таня с Машуней поехала к своим родителям, а всё что она приготовила мне, уже кончилось.
— Конечно идем, несчастье ты моё!
Пока мы ели и говорили (Миха говорил и ел, а я слушала и старалась есть хотя бы ради ребенка) мне удалось немного отвлечься от всех моих «Почему» и «За что». К сожалению время
— Оля, мне надо бежать — в голосе Мешки слышась извинения, — мама просила прийти к ней.
— Конечно беги!
— Ты уверена, что я могу оставить тебя и с тобой ничего не случится? Давай провожу тебя домой!
— Со мной все будет хорошо! — если это можно так назвать — Я ещё погуляю. Погода просто замечательная!
Михаил взял меня за лицо, посмотрел в глаза и я увидела, что он действительно очень волнуется:
— Ольчик, пожалуйста, береги себя. Тебе есть ради кого держаться… У тебя есть мать, друзья, Таня… я!
И еще у меня будет ребенок от Саши…, но я не могу пока это добавить.
— Конечно! Не волнуйся! Я только пройдусь, а завтра буду уже под надзором мамы и Виктора Петровича — я очень сильно пыталась улыбнуться и наверное мне это удалось — После выходных опять пойду на работу.
— Хорошо! Я очень за тебя волнуюсь, как и твои близкие! Держись!
— Спасибо, Миха! Большое спасибо! До встречи!
— Всего хорошего! — он обнял меня, а мне очень хотелось плакать, но не получалось.
Мне действительно сегодня немного легче. Я даже один раз улыбнулась. Надо думать о приятном… У меня будет ребенок! Я совсем забыла, что я беременна. Мне надо много гулять и хорошо кушать, чтобы мой маленький Саша был здоров. Ведь это будет сын! Я уверена, что это будет сын и он будет для меня всем! Будет обоими моими Сашками.
Ноги становятся ватные, когда вспоминаю две полоски и своё желание рассказать ему эту новость. Как ждала возвращения из командировки… Но пришёл не он… Он не узнал и никогда… Хватит! Как же больно… Только бы не упасть. Вот лавочка, надо присесть. У меня будет сын и это прекрасно! Надо чаще улыбаться, чтобы сынишка знал, что я его люблю и очень-очень жду.
Положив руку на живот, смотрела как бурлит жизнь вокруг меня. Клены на проспекте Шевченка уже меняют цвет, мальчик метрах в трех от меня пытается зайти в каждую лужу, не обращая внимания на возражения бабушки. Голуби собрались вокруг мамы с девочкой лет пяти и быстро разбирают хлеб, который им смеясь бросает малышка. Сколько детей! Мне хочется улыбнуться и рассказать всё своему маленькому сынишке! О том, как я люблю его и его папу, как жду… Чуда. Я сижу с закрытыми глазами на лавочке в центре города, греюсь под ласковым октябрьским солнцем и легонько глажу свой??живот, разговаривая мысленно с сыночком. Как вдруг… почувствовала на себе взгляд… сердце вспомнило о жизни и начало рваться на волю… я боюсь открыть глаза. Это он!!! Медленно повернула голову в сторону взгляда и со страхом открыла глаза.
Эти
Я быстро закрыла лицо руками и потрясла головой. Это не может быть он! Его нет! Это галлюцинация! Это моя мечта, но не реальность. Всё во мне кричит: «Смотри! Это те глаза, других таких не существует». Я снова смотрю туда… Нет! Не будет… никогда… опять привиделось.
Боже, за что? Как больно! Мне нечем дышать! Как хочется просто свернуться клубочком, закрыть голову руками и забыть обо всём!!! Не знаю как долго я сидела держа голову руками.
— Вам плохо? — услышала я приятный голос какой-то старушки.
Вернувшись к реальности, увидела озабоченное лицо бабушки, которая наклонилась надомной.
— Нет. Спасибо, всё хорошо. Просто устала. Мне надо идти, если Вы не против.
Мне нужно идти! Я быстро встала и пошла, оставив её удивленную, а может немного напуганную. Мне надо пройтись! Эти галлюцинации сведут меня с ума. Каждую ночь вижу эти глаза, и сейчас… Снова трудно дышать. Но почему ночью зеленые глаза мягкие, а сегодня наполнены болью? Может… Нет!
Сегодня я была более внимательна — на перекрестке остановилась на желтый, не дожидаясь красного. На красный свет рядом со мной остановилась машина, которая ехала в одном со мной направлении. Я бы не обратила внимание, но оттуда громко звучала музыка. Вроде ничего удивительного, но слова, которые выплакиал мужской голос касались каждой клеточки моей души… я знала каждое слово, хотя была уверена, что эту песню раньше не слышала: «вся жизнь была, как старый вокзал, как пустынная ночь… между друзьями — сам, и без друзей сам… я иду…». И я шла, прослушав почти всю песню (как мне показалось) и напевая её припев как мантру. Я шла…
Не знаю как долго гуляла, но вдруг поняла, что уже темно, начинается дождь, а я стою у дома, в котором живет Таня с Михой. Машина Михи здесь, И так от нее тепло в этот холодный октябрьский вечер. Только сейчас я почувствовала, что замерзла и мне очень нужно с кем-то поговорить. Возможно Танин муж не очень занят и сможет немного со мной побыть.
Как давно я здесь не была… Мы здесь праздновали Михин день рождения за две недели до окончания моей жизни… Опять не хватает воздуха. Как же меня трясет от холода…
Я тихонько поднялась по деревянной лестнице старого австрийского дома. В голове мысли о том как хорошо когда-то строили. Двери в Михину квартиру приоткрыты… Странно, наверное забыл… Я не успела подумать это как услышала голос… Сашки:
— Миха, я так больше не могу! Слышишь! Не могу!
Нет это не он! Этого просто не может быть! Всё на что меня хватило, это сделать два шага в квартиру и сползти по стене на детский стул в коридоре.
Меня всю трясет, что-то печет внутри, я закрыла глаза и пыталась услышать хоть что-то. Хочу услышать его голос! Возможно мне это показалось… Только бы это не был сон.