Влюбленный воин

Гротхаус Хизер

– Значит, нам следует соблюдать осторожность, вот и все. – Тристан обольстительно улыбнулся, и Хейд тотчас же почувствовала, что ее неудержимо влечет к нему, словно какая-то неведомая сила притягивала ее к этому мужчине. – Дорогая, так ты придешь ко мне этой ночью?

– Нет-нет, – прошептала Хейд. Потом заговорила громче – на случай, если за дверью кто-то подслушивал их: – Я соберу свои вещи, милорд, как Вы приказали. – Решительно отворив дверь, она вышла из комнаты.

Тристан улыбнулся и направился к окну. Он хочет дождаться,

когда Хейд выйдет во двор. И, конечно же, он твердо решил, что заманит ее в свою постель. Если не этой ночью, то в ближайшее время.

Внезапно дверь за его спиной отворилась, и, обернувшись, он увидел Солейберт.

– Милорд, все в порядке? – спросила она. Тристан пожал плечами.

– Да, в порядке. Насколько это возможно в данной ситуации, леди Солейберт. – Язвительно улыбнувшись, он добавил: – Судя по всему, вы неплохо провели свою первую ночь в Гринли.

Берти зарделась и отвела глаза. Но все же не смогла скрыть улыбки.

– Да, милорд, неплохо. По правде говоря – чудесно. Тристан приблизился к двери и выглянул в коридор.

– Матушка сейчас обследует кухню, милорд, – сказала Берти. – Так что можете говорить свободно.

Тристан откашлялся и провел ладонью по волосам.

– Скажите, леди Солейберт, почему вы не объяснили сестре, что этой ночью не я был вашим гостем?

– Я как раз собиралась ей все рассказать, но в этот момент пришли вы с матушкой. – Девушка вздохнула и добавила: – Хотя мне не очень-то хочется, чтобы она узнала…

– Да, я вас понимаю, – кивнул Тристан. – Мне кажется, вы весьма благоразумная молодая леди.

– А вы хотите жениться на Хейд? – неожиданно спросила Берти.

– Если она примет меня в качестве мужа, – ответил Тристан с усмешкой.

– Конечно, примет. – Берти положила руку ему на плечо. – Милорд, она не откажет вам. Ведь она ждет вас всю жизнь.

– Что ж, леди Солейберт… – Тристан похлопал ее по руке. – Выходит, нам придется играть этот фарс, пока мы не сможем сделать следующий шаг? – Он заглянул в ее сиявшие счастьем карие глаза. – Но что будет с вами? У вас есть какие-то планы?

Берти подошла к окну и выглянула во двор. Обернувшись, ответила:

– Нет у меня никаких планов. У меня ведь прежде никогда не было любовника… – Густо покраснев, она продолжала: – И все же я чувствую, что в этом нет ничего грязного и постыдного, милорд. Потому что я… – Берти вздохнула и пробормотала: – Боюсь, что уже люблю его.

– Чего же тут бояться? – Тристан тоже подошел к окну.

– Видите ли, милорд, я сердцем чувствую, что он честный человек, но я совершенно ничего о нем не знаю. Ночью мы о многом говорили, и я рассказала ему такое, чего не говорила даже Хейд, но… – Берти снова вздохнула. – Но он не захотел рассказать о своем доме и о своей семье.

По правде говоря, миледи, я тоже о нем знаю не так уж много. Мать его была египтянкой, отец – придворным в одном из маленьких княжеств в Индии.

Фар и его мать бежали оттуда, когда он был еще маленьким мальчиком.

– Так вот почему у него такое странное имя… – пробормотала Берти. – А его отца убили? – Да, злодейски убили. А мать заболела лихорадкой после приезда в Париж и умерла. Вскоре после этого я и встретил его.

– И с тех пор вы вместе? – спросила Берти.

– Да, с тех пор, – кивнул Тристан. – Но это не значит, что он откровенничал со мной и рассказывал о своем прошлом. В его родной стране случилось что-то такое, о чем он не хочет говорить, как бы его к этому ни вынуждали.

– Должно быть, случилось что-то ужасное… – сказала Берти с вздохом. – Возможно, когда-нибудь он позволит мне разделить с ним это бремя.

– Возможно, когда-нибудь позволит, – согласился Тристан.

Он направился к двери, но Берти удержала его:

– У меня есть к вам вопрос, милорд. Я хочу его вам задать, если вы задержитесь еще на минуту.

– Да, разумеется, – ответил Тристан, обернувшись.

– Скажите, милорд, если бы вы не встретили мою сестру, вы женились бы на мне?

– Нет.

– Но почему?

– Если бы оказалось, что таким образом я породнюсь с Найджелом, я бы не женился и на самой королеве.

Солейберт невольно рассмеялась:

– Благодарю за откровенность, милорд.

Молча кивнув в ответ, Тристан вышел из комнаты и, спустившись вниз, вошел в зал – там его уже ожидали Фаро и шериф.

– Слушай внимательно, Баррет, – сразу же заговорил Тристан. – Выбери по своему усмотрению пятерых воинов, и пусть они сегодня же отправляются в Лондон вместе с Фаро, И еще двадцать человек отправь с повозками в Сикрест. А также отправь кого-нибудь за арендатором Джоном.

– Да, милорд, – кивнул Баррет и тут же отправился выполнять распоряжения своего господина.

– Подожди, Баррет! – окликнул его Тристан. Приблизившись к шерифу, он тихо сказал: – Никто, кроме нас троих, не должен знать, что леди Хейд и леди Солейберт станут свидетельницами всего, что происходит в башне. Особенно, – он понизил голос до шепота, – леди Эллора. Я ей не доверяю. Ясно?

Баррет молча кивнул, и Тристан добавил:

– А если услышишь разговоры о моей помолвке с леди Солейберт, то ты должен говорить, что все в порядке и что свадьба состоится.

– Как скажете, милорд.

Шериф вышел из зала, и Тристан тут же повернулся к Фаро:

– Есть пергамент, Фар?

Фаро извлек из своего широкого рукава несколько листков. Тристан взял их и подошел к столу, где уже находились перо и чернила. Усевшись, он принялся писать. Закончив и запечатав два послания, он заткнул их за пояс и, откинувшись на спинку стула, взглянул на своего друга и помощника.

– Фар, не обсудить ли нам таинственные происшествия в спальне леди Солейберт?

– Я бы предпочел их не обсуждать, мой господин.