Вмерзшие в S-T-I-K-S
Шрифт:
Салага беспрестанно пытался вызвать дрон, наконец, аппарат откликнулся и вспорхнул с ели, вспугнув сидевшего на ней ворона и вызвав осыпь снега с ветки. Я проводил взглядом черную птицу, которая приковывал к себе внимание контрастом на фоне всеобщей белизны.
До обеда мы шли спокойно. Нам не попадалось никого, кто бы не умирал от пистолетного выстрела. Впереди был последний спуск и дальше начинались сплошные лесистые равнины с вкраплениями городских кластеров. Самый опасный участок будущего маршрута. Тут частенько можно было встретить диких или рейдеров
Все что издали напоминало строения, мы обходили десятой дорогой. В тишину, разбавляемую хрустом снега под ногами, иногда вмешивались далекие выстрелы. Наша группа двигалась к заброшенному кластеру, где надеялась найти место для ночёвки.
Спустя два часа искомый был найден. Он ловко укрылся в лесном массиве и, если верить отметкам на карте, перезагружался раз в три месяца. Обычный городской район хрущевской застройки. Мы осмотрели территорию с дрона и не обнаружили свежих следов. Погоняли летательный аппарат по улицам города. Разбили им пару стекол и гремели железом. Но никто так и не вышел на шум.
Место было признанно пригодным. И хорошо. До следующего еще километров пять пилить.
– Пусть твой Сокол по округе полетает и по нашему следу пусти. Вдруг кто увязался. – скомандовал я.
Мы прошли по лесу и остановились у самой городской черты. Здание в котором решили укрыться выбрали заранее. И сейчас как раз таки смотрели на него. Именно у этой пятиэтажки пожарная лестница выглядела самой надежной, а первичный оборонный рубеж в виде подъездной двери не имел домофона, а был укомплектована штатным массивным засовом, надежно приваренным к двери еще лет тридцать назад.
Вся группа сбросила рюкзаки и замерла в готовности действовать.
– Первый пошел. – скомандовал я.
Салага дополз до угла здания и замер. Заглянул за угол и дал сигнал. Я пошел следующий. Добежал до его позиции, он сдвинулся с места и подобралсяк подъезду. Щелкнул фонарем на стволе пистолета-пулемета и зашел внутрь.
– Чисто. – донеслось по рации.
Я сменил «арку» на «ПП-2000» и зашел следом. Так как дверь была открыта, в подъезд намело снега. Все-таки в том, что мы живем в морозном климате есть свои плюсы. Обглоданные кости валяющиеся под ногами не смердят.
Дверей на каждом пролете было четыре. Я мигнул фонарем, указывая на самую правую из них железную дверь за номером «1». Салага начал подниматься по ступенькам, стараясь не наступить на валяющийся мусор. Дернул ручку – заперто.
Следующая дверь была деревянной. Она оказалась открыта. Салага вошел, и я последовал за ним. Мы проверили все комнаты. Окна были выбиты. Внутри царила полная разруха. Разбросанные вещи, битая посуда. И пахло скверно.
Так мы поочередно проверили каждую открытую дверь во всем подъезде. И по всюду было одно и тоже: замерзшие исхудавшие тушки кошек, которые походили на чучела из которых вынули манекен, обгрызенные костяки, детские черепа. На одном из балконов нашли по пояс занесенного снегом замерзшего мужика. Судя по дырке в башке и пистолету в руках, умер он все же не от обморожения.
Сказать,
Мы проверили последнюю комнату, в которой и планировали заночевать. Затем осмотрели крышу и вызвали Вороцова. Он занял позицию, а мы пошли вниз за рюкзаками.
Подняли их наверх, сложили в комнате вещи и решили немного обезопасить наше местопребывания. Как говорил Старый, следы нужно путать всегда, особенно перед ночевкой.
Вернулись к точке входа в город и начали путать следы. Мы крутили петли, сходились и расходились, плевали на деревья и по самому городу немало наплутали. Пока зараженные бродят по этим следам мы успеем либо уйти, либо придумать как их убить.
Вернулись в квартиру, прихватив пару подходящих для следующего дела полешков, и вызвали Воронцова. Он зашел в комнату и занялся перекусом. Салага установил дрон на задранной вверх стреле строительного крана и мог контролировать всю округу. А я выстругал из захваченных деревяшек клинья.
Затем спустился на первый этаж, запер засов и поставил растяжку на дверь. Еще пару установил на этажах и все имеющиеся мины замаскировал притащенным из квартир мусором. Потом вернулся в комнату, для ночлежки и забил под дверь клинья.
– Теперь осталось последнее. – сказал я.
– Что именно? – спросил Салага.
– Оборудовать путь к отступлению. Вызывай дрон.
Эту квартиру я выбрал именно из-за того, что одно из окон у нее было недалеко от пожарной лестницы. С помощью дрона мы обернули репшнур вокруг ступеньки и зацепили за батарею. Теперь в случае чего, можно будет спокойно перейти на крышу или наоборот спуститься вниз.
– Ну ты параноик! – на этот раз уже восхитился Воронцов.
– А то. Учись.
Все, теперь моя душа спокойна. Если б еще зубы не были такими острыми. Я уже язык об них смозолил.
На часах было уже девять вечера. Запертый на кухне кролик чем-то гремел. Воронцов выпросил у Салаги планшет и игрался с летательным аппаратом, в последний раз осматривая округу. Наш хакер уже расправил спальник. Наружного наблюдателя решили не выставлять. Зачем он нужен, если есть дрон? График дежурств разбили по два часа сорок пять минут. Я заступал вторым. Надо дать парням нормально отдохнуть.
Салага разбудил меня ровно в двадцать три сорок пять. Мое дежурство прошло без происшествий. Мне даже понравилось. Я пил крепкий кофе и закусывал горьким шоколадом. Все такие есть в этом некая походная романтика. Пусть я вздрагивал, когда подъездная дверь вибрировала от порывов ветра, но зато тут все было просто.
С тобой друзья.Вы втроем против всего этого безумного мира. Надеяться можно только на себя и на того, кто рядом. Вы присматриваетесь к друг другу, запоминая мельчащие детали, чтоб в случае чего успеть прийти на помощь или понять, что опасность рядом лишь по выражению глаз, еще до того, как товарищ даст команду.