Вместе или врозь? Судьба евреев в России. Заметки на полях дилогии А. И. Солженицына

Резник Семен Ефимович

В 1921 году, в канун еврейского религиозного праздника Рош-Ашана (еврейский Новый Год), в Киевском городском суде слушалось дело еврейской религии.

Первой показания давала очень решительная женщина. На вопрос о том, почему она отдала своих детей в хедер — еврейскую религиозную школу, а не в государственную школу, она ответила, что происходит из почтенной семьи раввинов и моэлов, [600] а не из каких-то там сапожников, а потому не отдаст своих детей коммунистам.

600

Моэлы производили обрезание новорожденным мальчикам в соответствии с религиозным ритуалом.

Затем появился густобородый раввин — с пейсами, в традиционной одежде и традиционном головном уборе. Ему был задан вопрос — почему он отравляет молодежь религиозными небылицами и шовинистическими бреднями?

— Я это делаю

сознательно, чтобы держать народные массы в невежестве и в повиновении буржуазии, — отчеканил раввин.

— Что сказано в вашем Талмуде?

— Сказано: лучшего из гоев убей.

По залу прокатывается волна негодования, кто-то выкрикивает: «Ты невежда и клеветник!» Крикуна тотчас выводят из зала, его имя и дальнейшая судьба неизвестны.

Еще один «свидетель» — стройный мужчина в дорогом костюме, увешанный золотыми цепочками и брелками, на пальцах золотые кольца с крупными бриллиантами. Он рассказывает суду, как еврейская буржуазия с помощью религии держит массы в рабстве и темноте, подчиняя их игу капитала.

В зале поднимается учитель древнееврейского языка Моше Розенблат и с негодованием говорит:

— Восемь лет назад в этом самом зале проходил процесс Бейлиса. На нем еврейская религия подвергалась такому же поношению, как сегодня. Черносотенный суд пытался очернить еврейскую религию, Тору, Талмуд — всё, что дорого евреям. Теперь вы, как истые антисемиты и ненавистники евреев, повторяете те же наветы на еврейскую религию и духовные ценности нашего народа. [601]

601

Во время процесса Бейлиса «эксперт» по религиозным вопросам ксендз Пранайтис заявлял, что в Талмуде якобы содержится наставление: «Лучшего из гоев убей». Это, очевидно, и имел в виду М. Розенблат, говоря о том, что большевистский «суд» повторяет наветы черносотенного суда. Однако при слушании Дела Бейлиса клевета Пранайтиса была опровергнута четырьмя другими экспертами, а также защитниками Бейлиса, уличившими его во лжи и невежестве, чего не произошло в советском «суде».

Аудитория взрывается аплодисментами. Учителя выводят из зала, он арестован. Дальнейшая его судьба неизвестна.

В обвинительной речи «прокурор» потребовал приговорить иудаизм к смертной казни. «Суд» удалился на совещание и вернулся с требуемым «вердиктом». [602]

Зал синагоги после разгрома коммунистами

Источники не сообщают о том, каким образом предполагалось привести приговор в исполнение — расстрелом, повешением или утоплением баржи с раввинами и меламедами (что чекисты применяли по отношению к пленным белым, заложникам и иной контре). Но на практике использовался более древний способ — четвертование. Иудейская религия была подвергнута медленному умерщвлению путем расчленения ее живого тела.

602

Эпизод подробно описан на идиш в сборнике «В эпоху революции»; мой пересказ основан на трех источниках: Nora Levin. The Jews in the Soviet Union since 1917: Paradox of Survival. New York University Press, N.Y., 1988, pp. 78–79; Zvi Gitelman. Jewish Nationality and Soviet Politics. Princeton, NJ, Princeton University Press, 1972, 301; Гершон Свет. «Религия в советской России». Книга о русском еврействе 1917–1967 (КРЕ), Нью-Йорк, 1968, стр. 205–206.

В Витебске «общественный суд» над религиозными школами (хедерами) был затеян еще раньше. Он был назначен на 8 января 1921 года, в семь часов вечера, в кинотеатре «Рекорд», однако к назначенному времени перед кинотеатром собралось более пяти тысяч евреев, угрожавших разнести его в щепы, если позорное действо не будет отменено. «Суд» был отложен, как плохо организованный. Но через несколько недель все-таки состоялся. Хедер был приговорен к ликвидации. Власти поспешили закрепить победу, приступив к конфискации синагог.

Синагога ставшая рабочим клубом

Около половины населения Витебска было еврейским, и в городе действовало 77 синагог. Под предлогом, что большинство из них пустует, а для светских школ не хватает помещений, местные власти предложили еврейской общине добровольно уступить несколько синагог, но «понимания» такое предложение не встретило. Тогда коммунисты стали врываться в синагоги и изымать свитки Торы, молитвенники, ритуальные принадлежности. Опустошенные таким образом синагоги попытались закрыть, но снова натолкнулись на сопротивление стихийно собравшейся толпы. Спешно вызванный красноармейский

отряд был встречен градом камней и комьями грязи. Только присланный для подкрепления кавалерийский эскадрон смог разогнать толпу. Часть синагог была закрыта, а затем превращена в клубы, склады, в одной был открыт «коммунистический университет».

Кампания по закрытию синагог прокатилась по городам и весям; почти везде верующие оказывали сопротивление и кое-где добивались временного успеха. Партийная еврейская газета «Дер Эмес» [ «Правда»] назвала эту кампанию «военной операцией: грандиозным наступлением на лагерь древнего врага, своего рода национальным движением еврейского пролетариата против еврейской буржуазии». [603] (Все беззакония коммунистический режим творил от имени пролетариата!)

<

603

Цит. по Zvi Gitelman, Ук. соч., стр. 312; N. Levin. Ук. соч., т. 1, стр. 77.

image l:href="#"/>

Сцена из антирелигиозного спектакля под названием «Хедер». Постановка Белорусского Государственного Еврейского Театра, режиссер М. Рафальский. Три буквы, которыми «украшены» актеры, складываются в слово «кошер»

Проводились кампании против религиозных праздников, против субботнего отдыха, против соблюдения правил кошерной пищи, против выпечки мацы на Пасху. Устраивались шествия, спектакли, антирелигиозные праздники, во всё это вовлекалась молодежь, ведущую роль играл комсомол. Борьба с религией «на еврейской улице» была одной из важнейших задач евкомов и евсекций, созданных после октябрьского переворота — сначала в Центре, а затем и на местах.

В рамках наркомата национальностей, во главе которого стоял Сталин, были образованы комиссариаты по делам отдельных национальностей, в том числе Еврейский комиссариат, который возглавил Семен Диманштейн. По его инициативе, но несколько позднее (из-за сопротивления Свердлова) была создана Еврейская секция РКП(б). Возглавил ее тот же Диманштейн. Других кандидатов на эти должности не было.

Всего в большевиках на момент революции насчитывалось менее тысячи евреев. [604] При этом все видные большевики еврейского происхождения были из ассимилированных в русской культуре семей. Еврейского языка они не знали, ни малейшего интереса к еврейской жизни у них не было. Ситуация была гротескной. Тогда как противники большевизма из крайне правых кругов усиленно распространяли версию о том, будто октябрьский переворот — это осуществленный еврейский заговор, [605] сами большевики, задумав издавать газету на идиш, не могли найти редактора, который бы знал этот язык и хотел бы с ними сотрудничать. В конце концов, появились два вернувшихся из эмиграции (из Лондона) анархиста. Один из них не знал русского языка, второй не знал идиш; им дали словари и велели готовить первый номер газеты, а когда был создан Еврейский комиссариат, «пристегнули» к нему и новорожденную газету. [606]

604

По данным на 1922 год, в партии большевиков числилось 958 евреев с дореволюционным стажем, примерно 4 процента от общего числа (на 1 января 1917 г. — 23600). (см.: Zvi Gitelman. Jewish Nationality and Soviet Politics. Princeton, New Jersey, Princeton University Press, 1972, p. 105).

605

В первом составе советского правительства из 15-ти народных комиссаров был один еврей, Лев Троцкий. В составе большевистского ЦК из двадцати одного члена было шестеро евреев: Зиновьев, Каменев, Свердлов, Сокольников, Троцкий, Урицкий, причем двое из них — Каменев и Зиновьев, — выступили против захвата власти и разгласили тайные планы в меньшевистской газете, за что были подвергнуты остракизму со стороны Ленина, но тотчас прощены.

606

См. Nora Levin. Ук. соч., т. 1, стр. 50.

Семен Диманштейн — глава евсекции

В руководящем слое партии Семен Диманштейн был чуть ли не единственным «настоящим» евреем. Выходец из бедной семьи, он рос в обстановке еврейской учености и глубокого почитания традиций — благодаря тому, что семья жила в одном доме с раввином. Учась с большим прилежанием, даже с одержимостью, в хедере, а затем в двух очень престижных ешивах, он получил диплом раввина, причем высокий уровень его познаний и глубокая преданность иудаизму были письменно удостоверены двумя очень авторитетными раввинами Вильно. Но внезапно его приоритеты переменились, он поступил в гимназию и скоро примкнул к революционному социал-демократическому кружку.