Вместе с тобой
Шрифт:
Флер кивнула. Альберт отпустил её голову и легко встал с кровати. Тело жутко ломило от многочасовой скачки, но герцог не мог показать свою слабость её высочеству. Возле двери он обернулся, улыбнулся одними уголками красивых губ и сказал:
– А всё-таки хорошо, что ты не забрала меня с собой! Нам надо посадить новую липу!
Перед тем, как выйти, он ещё успел заметить счастливую улыбку на бледном лице принцессы.
Их оставили в покое. Альберт проводил много времени с Флер, и никто не возражал. Поначалу юноша на руках выносил принцессу в лес – она так ослабла за время болезни, что почти не могла стоять. В лесу Альберт садился на траву, а Флер усаживал
Когда Флер окончательно окрепла, и на её щеках появился стойкий румянец, Альберта вновь отправили заграницу заканчивать обучение. Но теперь им хотя бы не мешали писать друг другу. Жизнь потекла своим чередом.
Каждый раз, когда Альберт приезжал домой, он тут же мчался во дворец к Флер. Его чувства, казалось, только окрепли. Что уж говорить о принцессе. Её огромные раскосые глаза всегда смотрели на кузена со слепым обожанием.
А потом, когда герцогу исполнилось двадцать, его семья заключила договор о помолвке с семьей Мэрителл. Король лично одобрил будущий союз, несмотря на определенный мезальянс. Семья герцогов Берских носила знатный титул, а семья маркиза Мэрителл была неприлично богата. Не то, чтобы Берские нуждались в дополнительном богатстве, но королю показалось справедливым, если Мэрителлы поделятся состоянием с его роднёй. Денег много не бывает. Альберт всё ещё был заграницей. Любимые родители просто переслали ему копию брачного договора. Молодой красавец мог бушевать сколько угодно долго – договор заключён. Но он сделал хуже. Он полностью игнорировал свою невесту. Кроме того, когда он вернулся, прекратил посещать придворные балы. К чему? Чтобы увидеться с Флер, ему не нужны шумные мероприятия – королевский дворец итак был почти его домом. А прекратить их встречи никто не решался, помня странную болезнь принцессы.
Флер же исполнилось восемнадцать, и к королю Лирании потянулась вереница высокопоставленных сватов. Вернее, их хватало с самого рождения принцессы. Но сейчас она вступила в брачный возраст, и настоятельные предложения посыпались со всех сторон. Не то, чтобы семье было необходимо отдать Флер замуж. Но родители понимали, что однажды их девочка захочет иметь семью и детей. Они хотели, чтобы их принцесса была счастлива. Королевская чета искренне считала, что если разрешат ей не выходить замуж, остаться жить с ними, однажды она возненавидит их. Альберта заставят жениться, а она останется одна. Её жизнь станет скучной и однообразной. Наконец, она умрёт старой девой в одиночестве и тоске… Родители не желали такой судьбы своей любимой девочке.
Принцесса сама одобрила жениха. Семья позволила ей сделать выбор. Это было меньшее, что они могли себе позволить. Скоро Лирания заключила брачный договор с королевством Эборн, и Флер стала невестой. Король не возражал. Эборн было довольно древним королевством и неплохо стояло на ногах. Монарх, правда, был немного молод – всего-то двадцать восемь лет. Очевидно, именно поэтому Флер и предпочла его остальным, более зрелым, претендентам.
Когда подошло время ехать к жениху, её высочество безапелляционно заявила, что не двинется с места, если герцог Альберт Берский не получит статуса её личного опекуна с очень обширными полномочиями и не поедет с нею в Эборн.
Молодой герцог, в свою очередь, заявил, что будет откладывать свадьбу с маркизой столь долго,
И вот они в Эборне, встретившем их довольно неприветливо.
– --
* – от "fleur" (фр.) – цветок
5. Перед балом
В твоих глазах, как в книге незакрытой,
Читаю я рассказы про любовь.
У. Шекспир
Будущей супруге короля сообщили, что в конце недели состоится бал в честь её прибытия ко двору. От этого у Флер разыгралась мигрень. Она терпеть не могла всю эту суету. Вот и сейчас ей казалось, что её загнали в глухой угол. Нет, конечно, она прекрасно танцевала, её не пугала толпа незнакомых людей. В конце концов, это не первый бал в её жизни. Но она отлично понимала, что принцессу будут демонстрировать двору, как товар на рынке. Боже, дай ей силы! Как она ненавидела всё ЭТО!
В день бала уже с утра её потряхивало. Даже Альберт не мог отвлечь принцессу от несвойственного ей беспокойства. Через советника король предупредил, что зайдёт за невестой в семь вечера. К этому времени она была полностью готова. На Флер было длинное платье любимого бледно-розового оттенка, чудесно оттенявшее каштановые волосы и подчеркивавшее её молодость. В меру глубокое декольте оставляло поле для фантазии. Талия в корсете казалась нереально тонкой и гибкой. Она была чудо, как хороша – юна, свежа, невинна.
Длинную стройную шею украшало тонкое изящное бриллиантовое ожерелье. Прекрасные густые волосы убрали в невысокую, аккуратную причёску, оставив несколько локонов свободно спускаться на небольшую высокую грудь. В причёске закрепили поистине королевскую диадему из бледно-розовых бриллиантов – подарок отца принцессы на помолвку.
Как всегда, открывший с ноги дверь в покои принцессы, Альберт заворожённо замер, беззастенчиво рассматривая кузину. От восторга у него сбилось дыхание.
– Боже мой! Флер, ты никогда ещё не была так хороша! Хочешь произвести впечатление на жениха? – он подмигнул, подначивая кузину.
Взяв её за тонкие запястья, развел руки в стороны и попросил:
– Ну-ка, покружись, цветочек!
И Флер послушно пару раз покружилась вокруг себя. Лёгкие шифоновые юбки, шелестя, послушно повторили движение принцессы, открывая тонкие щиколотки и ножки в чудесных маленьких туфельках в тон платья.
– Ты – фея, – зачарованно выдохнул герцог, заставив лицо кузины покрыться лёгким румянцем.
Он наклонился к шее Флер, глубоко вдохнул, наслаждаясь необыкновенным ароматом юного тела, и судорожно выдохнул, обжигая дыханием:
– Моя красавица!
Девушка польщённо улыбнулась и стрельнула глазками в герцога:
– Ты, мой мальчик, тоже весьма неплох!
Да, что там… Он был чертовски, бессовестно красив и привлекателен! На белоснежную рубаху, отделанную дорогущими кружевами из маленького отдалённого княжества, был надет, расшитый золотом (без излишеств), тёмно-зеленый камзол, так чудесно гармонировавший с его каштановыми локонами. Боже мой! Как же он был хорош! Флер откровенно любовалась его светлостью. Она протянула руку, коснулась его волос, прикрыла от удовольствия глаза. Ах, если б только…