Вместе (сборник)

Шапурко Сергей Александрович

Через 15 минут дверь аудитории открылась, и вошел Кудя.

— Почему опаздываете, молодой человек? — взвилась Ольга Петровна.

— Я прямо с вокзала, — Кудя сделал жалобное лицо и залепетал.

— Ехал из Калининграда, а в Киеве у меня живет дядька. Решил денек у него погостить. Дядька мне не родной, он муж тети Глаши, двоюродной сестры племянницы моей матери. А самой тети Глаши дома не было. Ей на работе дали путевку, и она поехала отдыхать в Болгарию на Золотые Пески. Их дочка Аленка, моя троюродная сестра, тоже уехала в пионерский лагерь. Дядька, которого я называю

Сан Саныч, был на работе. Он инженер и приходит домой только под вечер. Но я знал, что ключ лежит под ковриком, открыл дверь, зашел. Нашел в холодильнике еду, разогрел и пообедал. Потом пошел погулять. В парке познакомился с ребятами, они тоже в этом году поступают в институт, но в их, в киевский…

Кудин бесконечный рассказ минут десять слушала ничего не понимающая учительница.

— Так, стоп! Ты зачем мне это все рассказываешь? — не выдержала Ольга Петровна, когда Кудя совсем заврался и начал нести какую-то чушь про кошек и собак, которых он якобы приютил дома.

— Ну, вы же сами спросили, почему я опоздал.

— Хорошо! Бери листок, садись пиши сочинение!

— Сочинение? А мне математику надо сдавать.

— Ты на какой факультет поступаешь?

— Механический.

— Здесь экономисты сдают! Механики в десятой аудитории.

— Ой! Тогда извините. Пойду в туда…

Выходя, Кудя обернулся и увидел, как Гош показал ему большой палец.

«Все в порядке! Списали!»

«Молодец Кудя! Здорово ее отвлек! Текст только плохо выучил, я ему все по-другому писал. Хотя, какая разница! Главное дело сделано — все скатали со «шпор».

Следующий экзамен был по истории.

— Номер с Кудей уже не пройдет, об этом весь институт говорит, — сказал Ленский.

— Надо что-то придумать — опять же ничего не учили, — Миша загрустил.

— Гош, а может Магир? Как раз история, — сказал Андрей.

— А что? Вариант! — Гошу идея понравилась.

Сдавать экзамен пошли последними. Старенький преподаватель Степан Макарович устало посмотрел на абитуриентов и сказал:

— Берите билеты, молодые люди, и готовьтесь.

Гош достал свою заветную ручку и перевернул ее. Проинструктированный загодя Магир, появившись за спиной преподавателя, дотронулся до его плеча и сказал:

— Дедушка, я вон тех четверых уже проэкзаменовал. Показали неплохое знание материала, что я как живой свидетель подтверждаю. Так что ставь им по «пятерочке» и иди спокойно домой.

Сказать, что педагог был удивлен, значит не сказать ничего.

Если бы в класс вошел Генеральный секретарь Леонид Ильич Брежнев или, допустим, рок-музыкант Мик Джаггер, например, он и то удивился бы меньше.

«Может быть, я уже на том свете, ведь на этом же нет рыцарей?»

Магир рукой в железной перчатке пододвинул Степану Макаровичу ведомость и сказал:

— Ставь оценки, дедушка. И себя, и нас не задерживай.

Не приходя в себя, преподаватель молча поставил пятерки. Когда Магир исчез, а довольные пацаны убежали, он вышел из аудитории, отнес ведомость в приемную комиссию и пошел в ректорат писать заявление с просьбой отправить его на пенсию.

Вечером дома, ложась спать, сказал

своей супруге:

— Клара, я сегодня рыцаря видел.

— Хорошо, Степа, хоть не черта. А то пришлось бы уже венки заказывать.

«Не поняла», — подумал он и заснул…

А пацаны уже через неделю праздновали поступление. Ура! Они студенты!

Вечером гуляли по набережной, ясное небо виднелось сквозь густую листву деревьев. Гош обнимал за талию Алину, смотрел под ноги и думал.

«Детство, в принципе, неплохо прошло. А юность, может, тоже не хуже подвернется?»

Федя

Для студента сессия, как для верующего Пасха — священна.

Зимний ее вариант приближался неумолимо, как асфальт к пьяному. Подавляющая часть студентов, мобилизовав все свои интеллектуальные и прочие резервы, внутренне собралась, как боксер к третьему раунду. Но некоторые индивиды к подавляющей части не относились. Гош и его сосед по комнате в общежитии Павлик никак не могли остановить эту карусель развлечений, благо и средства на это имелись: продажа «самопалов» — фальсифицированных джинсов — шла у них бойко, принося неплохие доходы.

Начало декабря выдалось на редкость холодное для южного города, так что вместо увлекательных и полезных для здоровья гуляний с барышнями по набережной, приходилось греться в ресторанах, а там водка — враг и друг одновременно. Враг разума и друг общения.

— Официант, приговор! — молодые люди, выпив столько, что и не всякий более взрослый осилит, расплатились и, поддерживаемые обслугой, переместились в такси. Девушки, делившие с ними трапезу, к себе не позвали, несмотря на настойчивые просьбы, так что пришлось ехать в общагу. Алина, мощное сдерживающее средство для Гоша, училась в Университете в другом городе, так что он иногда вот так расслаблялся.

Дремлющая на вахте бабуся встрепенулась от хаотичного звука шагов, приоткрыла глаза и, увидев Гоша и Павлика, устало покачала головой.

Выйдя во внутренний двор комплекса, друзья затянули песню, причем каждый свою. У наблюдавшего за этим со стороны сторожа Михалыча, всплыли воспоминания о жизненном эпизоде из далекой молодости. Тогда на перекрестке столкнулись два извозчика на груженых подводах и два часа выясняли, кто из них прав, а кто — наоборот.

Войдя в свою комнату, гуляки разделись и легли в кровати, но не спалось. Их соседи, Федя и Надир, видели уже десятые сны.

Винные пары катализировали игру воображения у Гоша. Ну не мог он просто так заснуть! Не мог! И идея пришла!

Он ей сразу же поделился с Павлушей. Тот уже раскрыл рот, чтобы засмеяться, но Игорь успел закрыть его подушкой — шуметь раньше времени не входило в его планы.

Федя Ровенко в их комнате № 24 был самым дисциплинированным студентом. День его обычно начинался так. Ровно в 7:45 звонил будильник. Он поднимался с постели, умывался, энергично делал зарядку, грел себе чай и с удовольствием его выпивал. Потом доставал конспекты и, смешно бубня под нос, читал их. Так было изо дня в день. Сейчас же Федя спал и снился ему сон, о котором чуть позже.