Вместе. Синдром Керчепина
Шрифт:
Когда кинжал покрылся коркой запекшейся крови, Садист, ревя и крутясь, все же полетел в нужном мне направлении. Теперь требовалось вовремя закончить партию…
Как только сирс пискнул, просигналив, что я вошла в нужный квадрат, досчитала до десяти, достала второй кинжал и, выдохнув с криком, вогнала оружие в затылок чудовища. Дракон, захлебнувшись ревом, вздрогнул и стремительно начал падать.
В этом круге мы погибнем вместе, но лишь один из нас станет победителем. Я.
Земля быстро приближалась, можно было разглядеть точку Б внизу: замок, сложенный из бурого
Дракон рухнул на стену возле крайней правой башни, окончательно разрушив ее. От удара меня сбросило со спины Тэппа, я упала на камни и почти сразу же потеряла сознание. Последнее, что запомнилось, — дымчато-серый глаз с вертикальным зрачком, уставившийся на меня с ненавистью, погасший через миг.
****
Дернувшись, я очнулась, часто дыша, немедленно сдернула с себя шлем с очками, села. Комната с черными стенами из пластигаза, предназначенная для выхода в вирт, показалась душной, жуткой. Потому что на меня были устремлены пять пар глаз одногруппников, оставшихся в своих квадратах. Кто сидя, кто стоя, сложив руки на груди, они молча сверлили меня недружелюбными, настороженными взглядами. Пока никто из них заговорить не решался.
— Сука, — зло процедила Вирона, поднявшись.
Я, задавив внутреннюю дрожь, негодование, ухмыльнулась.
— Пятьсот баллов каждому, Вурк. Этого мало, чтобы стать героем группы? — я обвела присутствующих испытующим взглядом. Неважно, что опасаюсь расправы, по сути, одна против пятерых неслабых противников, нужно показать им, что они идиоты и не боюсь их.
Те не расслабились, но открытой агрессии уже не чувствовалось. Напряжение спало.
— То есть облагодетельствуешь всех? — поднял брови Мореслав.
Я демонстративно активировала сирс и направила каждому обещанное. Устройства откликнулись у всех, лица смягчились, парни отступили, двинулись к одной из стен, чтобы сложить шлемы и перчатки в специальные ящички.
И только Вирона не отцепляла от меня жесткого взгляда, показывая, как яро ненавидит и обязательно отомстит. Не подозревала за ней маниакальных наклонностей.
— Что? — я, пятерней поправив волосы, вызывающе уставилась на девушку.
— То, что ты сделала, — мерзость.
— Мерзость, что спасла шкуры всех нас? — я округлила глаза в удивлении.
— Ты предала доверие.
— Нет. Лучше меня с этой задачей никто бы не справился. Я оправдала всяческое доверие.
Одногруппница зашипела.
— Дрянь! Ты зарываешься!
К нам приблизился Головастик. У парня давно сформировалась репутация миротворца, наверное, потому, что кругловатое простодушное лицо с ямочками на щеках и широко распахнутые голубые глаза располагали к себе, неосознанно вызывали симпатию. К тому же он умел найти нужные слова и средства, чтобы затушить разгорающийся пожар.
— Эй-эй! Дамы, полегче, — улыбнулся одногруппник. —
— А чего это ты ее защищаешь? — вспыхнула Вирона.
— Из нас никто не преуспел на самом деле, Рони. В том числе и она, — примирительно пожал плечами Головастик.
— Я бы преуспела! — выкрикнула Вурк, вскочив на ноги. — Я…
Ее прервала рванувшая в сторону дверь, на пороге высилась поджарая фигура Иоданира Тэппа в черном костюме для выхода в вирт, неоном светились нашивки лидера. Все замолкли, замерли, оторопев и, думаю, испугавшись. Даже я… Напряжение и угроза, исходившие от старшекурсника, льдом оцарапали кожу, парализовали.
Мертвые холодные глаза Садиста будто просканировали каждого из нас, остановились на мне, гипнотизируя, вгоняя в еще большее оцепенение, какой-то захватывающий ужас. Смотреть в его лицо — это смотреть в черную дыру: ты не знаешь, что ждет тебя внутри, но, распавшись на атомы, наверняка испытаешь неясное, но манящее…
Тэпп, прищурившись, наконец отвел от меня взгляд и воззрился на заметно нервничавшего Мореслава, безошибочно определив в нем лидера.
— Кто это сделал? — спросил ровно. Садисту и не надо было добавлять угрозы в тон, само его спокойствие, обманчивое, отмеренное с точностью лекарственной дозы, страшило.
Мореслав прокашлялся, спрятал руки за спиной, взгляд парня забегал.
— Я понятия не имею, меня вышибло еще на первом уровне.
— Мне плевать, когда тебя вышибло. Я об этом спросил разве? — надавил деланно равнодушно Тэпп, лицо ожесточилось.
— Ты разберешься с этим, даю час. Ты выяснишь, кто из твоих товарищей сделал сегодня так, чтобы я проиграл. И когда выяснишь, ты преподнесешь эту сволочь мне на блюде.
— Игра была честной… — робко резюмировал Мореслав.
Уже разворачивавшийся Садист, резко замер, пристально посмотрел на парня, тот осекся, сглотнул.
— Ты посмел перечить мне? — удивленный тон, красивые брови взлетели на лоб.
— Нет! — поспешно ответил одногруппник.
— У тебя час. — Тэпп, будто успокоившись, кивнул и вышел.
Дежавю: снова пять пар глаз сверлят меня задумчивыми, злыми взглядами. В животе спиралью свернулся холод адреналина, я закаменела, стиснула челюсти.
— Если сдадите меня, все аннулирую. Вирона взломала вирт, она не говорила?
Ребята растерянно переглянулись.
— Не говорила, значит, — я предупреждающе оглядела всех. — Я укажу точку взлома. Вурк накажут, а результаты испытания аннулируют.
— Да и к черту тебя, Зарянская! — Вирона с перекошенным от злости лицом стукнула меня ногой по плечу, грязно выругалась. — Сдавай меня, дрянь, всех сдавай. Выбор невелик: или Садист или взыскание.
— Мия, слушай, — Мореслав, помявшись, спрятав глаза, сделал паузу, продолжил уже более уверенно. — Тэпп неправ, конечно… Просто до этого он ни разу не проигрывал, поэтому стоит ожидать всякого. Он маньяк и отморозок… Но он неправ. Думаю, в этой ситуации надо обратиться к керу Лорину. Попросить у него защиту.