Вначале я умер…

Намсуд Латив

Ближе к вечеру, после того, как мы с Костей помогли Вадиму перетаскать стройматериалы со двора под навес, а женщины вычистили огород от сорняков и полили грядки, Лида вновь пригласила всех к столу. Вадим с Костей застряли в гараже, проверяя комплектность надувной лодки, а я решил поухаживать за женщинами и достал из нашей сумки припасенную бутылку испанского красного сухого вина. Пародируя официанта, я продемонстрировал дамам этикетку, затем изящно откупорил бутылку и, разлив вино по бокалам, устроился поудобнее в пластиковом кресле в ожидании лестных оценок.

– Вадим, иди сюда попробуй какое вкусное вино Валентин привез! – едва пригубив вино,

прокричала Лида. Чуть ранее осыпанная комплиментами за свои чудесные цветники, теперь она была добра ко всему человечеству.

Подошел Вадим, взял бокал из рук своей очаровательной супруги, отпил немного, поморщился и проглотил.

– Кислятина кислятиной! Я вообще не понимаю, как вы эту муть пьете? То ли дело моя вишневка, вот настоится до октября, я вам дам попробовать, вы потом про магазинное вино даже слышать не захотите.

«Да, пили мы твое пойло в прошлом году. Меня до сих пор передергивает, как вспомню эту хрень» – подумал я про себя.

– Ну-ка дай попробую, – Костя, подошедший к столу вслед за Вадимом, взял бокал у своей супруги. Сделав глоток и пополоскав вино во рту, как истинный сомелье, он удовлетворенно кивнул головой, – Ну да, вкусное, – и вернул бокал супруге.

– Мне нравится, хотя излишне терпкое, – моя жена как всегда пыталась угодить всем вокруг, вечная приспособленка.

– В общем-то неплохое вино, – высказалась Полина последней, – но вот мы на прошлой неделе на юбилее у соседки пили, оно правда белое было, полусладкое кажется. Жаль не помню как называется, но то было божественное вино – такой букет, вкус, аромат и послевкусие! Я до сих пор забыть не могу!

«Тварь, блять!!! Что ты там пила на своем юбилее?! Водку наверное жрала в два горла и бутербродами закусывала, плоскими как твоя тощая задница! Сидят тут, в вине ни хрена не понимают, сухое от полусладкого не отличат, но блять строят из себя французских сомелье. Только настроение испортили суки! – взорвался я в душе. – Я понимаю, твари, хвалить не хотите, но хотя бы просто промолчите тогда из вежливости! Воистину «Тщеславие умаляет всё у других и увеличивает всё у себя».

Они меня реально взбесили, но вслух я произнес лишь:

– Ну на вкус и цвет товарищей нет, – и долил вина самому себе.

Остаток ужина мы провели в дискуссии – какой магазин в Набережных Челнах самый выгодный. Люди способны сотворить себе объект для поклонения из чего угодно, даже из гипермаркетов, которые справедливости ради надо сказать занимают в жизни современного обывателя особое место. И если гипермаркетов в городе становится больше одного, то у каждого из них появляются свои армии поклонников, готовые рьяно доказывать выгоды именно своего гипермаркета, прежде всего для того, чтобы показать себя более рачительными покупателями, чем те другие. В Набережных Челнах подобное противостояние наблюдалось между сторонниками гипермаркетов «Лента» и «Эссен», хотя у них не то что ассортимент товаров, а даже расположение торговых секций совпадало на 90 процентов.

И здесь мы с женой, будучи сторонниками «Ленты», оказались в меньшинстве, так как и Костя с Полиной, и Вадим с Лидой отдавали предпочтение «Эссену». Поэтому через двадцать минут дискуссии, исчерпав свои аргументы, мы были вынуждены уступить.

– Так что, вы съездите в «Эссен», съездите, – раздражающе поучительным тоном подытожил, заметно охмелевший Вадим.

– Да, мы съездим, съездим, – ответил я, едва скрывая раздражение.

Когда приходится признавать чье-то превосходство – это сильно бесит твоего зверька тщеславия. И наоборот, когда кто-то следует твоему совету это радует. Потому что человек, последовав твоему совету, как бы

признает твое превосходство над ним. А ощущение собственного превосходства пусть даже в незначительных мелочах, доставляет человеку удовольствие, ибо опять же является отличным кормом для зверька тщеславия.

Чтобы разрядить обстановку, Лида предложила девочкам убрать со стола. Начинало смеркаться. Пока женщины наводили порядок, мы с мужиками успели выпить ещё по паре рюмок водки и обложить матом кусачую мошкару, слетевшуюся на свет фонаря над столом. Вскоре окончательно стемнело, и мы парами разошлись по комнатам.

В доме было три отдельных комнаты. Через минут пять все улеглись и наступила тишина. Слышно было только, как разномастные насекомые трещат за окном и где-то вдалеке на речке гуляет другая компания. Я лежал на левом боку, спиной к жене, которая уже посапывала во сне. Минут через десять тишины, за стенкой началось какое-то движение, затем стали раздаваться характерные поскрипывания кровати и до моего слуха донеслись женские стоны. Похоже, кто-то – или Вадим или Костя хорошенько натягивал свою жену. Мне захотелось, чтобы это были Вадим с Лидой, хотелось думать, что это она так сладко стонет, когда член мужа орудует в ее шикарной заднице. Я перевернулся на спину и обнаружил, что жена тоже не спит, а недвусмысленно смотрит на меня. Все-таки сладострастные стоны за стенкой возбуждают посильнее любой порнухи. Я повернулся лицом к жене и мы, не проронив ни слова, начали целоваться…

Можно сказать с той ночи наконец-то началась наша супружеская сексуальная жизнь, и как выяснилось позже это было весьма кстати.

На следующий день, возвращаясь домой, мы решили выполнить обещание и заехали в гипермаркет «Эссен», что на проспекте Яшьлек. Официально мы ехали туда, чтобы купить расхваленные керамические цветочные горшки с хорошими скидками, но в душе надеялись найти там хоть какой-нибудь недостаток, который позволил бы нам с чистой совестью отказаться от покупки и на следующей встрече рассказать всем, что в нашей «Ленте» все-таки лучше.

Непрерывный поток машин заезжал на парковку гипермаркета, и каждый водитель стремился найти место поближе к выходу. Некоторые особо упрямые персонажи умудрялись сделать два-три круга по парковке прежде, чем находили удобное на их взгляд место. Я был их полной противоположностью, и всегда ставил машину на первое попавшееся свободное место. Такие обычно находились на значительном удалении от входа, но мне как раз это и нужно было. Я помнил рекомендации врача о том, что надо больше двигаться, поэтому путь от автомобиля до входа в супермаркет рассматривал именно, как дополнительную физическую нагрузку, а обратный путь с полной тележкой вообще как упражнения с кардио-нагрузкой.

Гипермаркет жил своей привычной жизнью. Ярко освещенный иллюминацией вывесок и рекламных плакатов, он затягивал в свое чрево покупателей всех мастей: молодых и пожилых, бедных и богатых, образованной интеллигенции и рабочего класса. Круговорот людей в гипермаркете казалось был вечным. Люди с пустыми тележками, преисполненные решимости взять от жизни всё прямо здесь и сейчас, мощным потоком вливались в нутро прямоугольной коробки, чтобы принести очередную дань богам потребления. Оттуда навстречу им вытекал такой же мощный поток уже состоявшихся покупателей, с чувством выполненного долга уверенно толкавших перед собой тележки с товаром. И те, у кого тележка была набита товарами доверху, смотрели несколько свысока на тех у кого тележка была наполнена лишь на половину. Будто статус человека в обществе определялся исключительно объемами потребления разнообразных товаров.