Вне игры
Шрифт:
— Делу время, потехе час. — По довольному румянцу на щёчках понимаю, что возражений не будет.
Элька краснеет куда сильнее и вздыхает. Подобранное ангелочком одним взглядом и новым поцелуем в щёчку одобряю и мы свободны, наблюдаем за продолжающей копаться подругой. У неё настроение на нуле, механически перебирает вещи, не задерживая взгляд ни на одной из них. Энжи не выдерживает и начинает ей помогать. Они быстро заканчивают и мы дружно топаем к кассе. Вдвоём тормошим, пытаясь развеселить, Элю. Увидев её заинтересованный
Она хлопает на меня перепуганными глазами, боясь протянуть руку. Выбираю самые провокационные, тонкие нежные бежевые полосочки, которые будут почти не видны, и сую в руки. Элька стоит с открытым ртом и не говорит ни слова. Меня веселит этот шок и я её целую, пройдясь язычком внутри её рта.
— Я никогда, — шепчет, тяжело дыша, — не покажусь в этом.
— А мне? — улыбаюсь, поддерживая её за талию.
— Да. — Дрожа и краснея, прижимается ко мне. Мы возвращаемся к Энжи. Та смотрит на Элино красное лицо и мою задумчивую гримасу. На вопрошающий взгляд отвечаю грустным голосом:
— Думаю, ты меня сразу убьёшь или поцелуешь на прощание?
— С чего вдруг?
— Я без тебя такую вкусняшечку попробовала. — притягиваю обеих к себе.
Она смотрит на малиновое довольное лицо подружки и ехидно заявляет:
— Я на эту сладенькую вкусняшечку давно облизываюсь.
Мы обе наслаждаемся растерянной мордахой и её дрожью, она, сама удивленная и радостная, заключает нас в объятия.
Когда мы с Энжи остаёмся одни на минуту, она с улыбкой меня легонько тянет за нос.
— Ты зачем девочку соблазнила, бессовестная?
— Она слишком неровно дышит на Краша. — Обнимаю её за шейку. — И её я, если честно, побаиваюсь в этом отношении. А так её легче контролировать.
— Я знаю. — Энжи вздыхает и целует по очереди мои глаза. — Мне даже жалко её немножко.
***
Краш.
До вечера Анютка уговаривает меня на ещё одну тренировку по фехтованию и, на удивление, показывает весьма продвинутые навыки. Не без ошибок, конечно, видно, что четыре года без практики дали себя знать, но общее моё впечатление было не слабым – небо и земля по сравнению с утренним избиением младенцев. Когда я поднял руки в знак того, что сдаюсь, и уселся на землю, она попыталась приземлиться рядом, но я усадил её себе на колени.
— И что это было утром? Поддавки?
— Я просто кайф ловила, когда ты меня по попе хлопал. — Смеясь, она прошептала мне в ухо. — Вот такая я у тебя. Помнишь, я даже просила, чтобы ты меня побил. Вот, выпросила.
Заметив моё встревоженное лицо, она обняла меня.
— Я действительно кайфанула. — Виновато посмотрела в глаза. — Сам говорил, быстро это не забудется.
Я её сжал в объятиях от переизбытка чувств, а она довольно запищала.
— А ещё сильнее?
Отдохнув немного, мы подбираем катаны и топаем
— Ты действительно любишь нас обеих? Или меня просто не хочешь обидеть?
— А как сама думаешь? — Останавливаюсь. — Что ты чувствуешь?
— Что я с вами рядом счастлива. Но ведь это не может быть вечно. — Она обернулась. — Я просто вспомнила твои слова, что ты готов меня отпустить, если я по-настоящему захочу уйти.
— Да. Даже, если и не готов. И не только тебя. — Подхожу и обнимаю её.
— Ну вот. — Она улыбается. — Ты снова мухлюешь. Стоит тебе прикоснуться, все мои попытки разобраться, что же между нами происходит, заканчиваются.
— Тебя снова одолевают глупые мысли? — смотрю в зелёные глаза, которые сейчас светятся только нежностью.
— Были, пока ты не обнял меня. — Она приподнимается на носочки и целует меня. — Подумала о том, что не может быть такого, чтобы ты совсем одинаково нас любил, не разделял своё отношение к Энжи и ко мне.
— Тебя интересует, кого из вас я больше люблю? Не знаю. Это для меня загадка. Знаю только, что панически боюсь того, что вы меня поставите перед выбором. А отношение действительно немножко разное.
— В чём? — Её лицо приняло встревоженный вид. — Чем мы для тебя отличаемся?
— Энжи была первой, кто принял меня таким, какой я есть. С ней я почувствовал, что значит быть нужным и любимым. С ней я понял, как это хорошо — жить. Научился радоваться тому, что живу. Научился ценить тех, кто рядом. Благодаря ей я смог рассмотреть ещё там в пустыне, какая ты. Позволить себе в тебя влюбиться не мог, но понравилась ты мне сразу. Почти.
— В смысле? — Она с хитрой улыбкой заглянула мне в глаза. — Почему почти?
— Пока я отлёживался с дикой головной болью, каждое твоё слово, казалось, звучало прямо в моей голове и очень громко. Хотелось тебя придушить.
Она засмеялась.
— А я, как обычно, не замолкала. А я?
— А ты спасла Энжи. Этого достаточно, чтобы я был тебе благодарен не меньше, чем ей.
— И всё?— Она спряталась на моей груди. — И спас её ты, а не я.
— Без тебя я не смог бы, скорее всего. А ещё… — Замолкаю, сжав её в объятиях.
— Что? Ну, говори!
— Люблю рыжих. — Обхватываю и приподнимаю её от земли. — С первого момента, как тебя увидел, любуюсь.
— Врун. — Смеётся.
— Открываю глаза, а возле меня такое солнышко. Первая мысль – теперь точно выберемся.
— Точно врун. — Она посмотрела куда-то за мою спину. — Ой. Там кто-то стоит.
Этот кто-то выглядит очень загадочно. А если быть точным, то их двое. Закрытые одеяния на них с одинаковым успехом можно сравнить с рыцарскими доспехами и скафандром космонавта. Открыты лишь лица сиреневого цвета. За их спинами полыхает костер портала с малиновым свечением вокруг оранжевых языков огня.