Вне подозрений
Шрифт:
— Один из сторожей парка нашел ее там. Сукин сын оставил ее гнить под открытым небом. Да на нее мог наткнуться любой ребенок.
Несколько девушек вспомнили, что в ту, последнюю, ночь Трикси разговаривала с кем-то сидевшим в машине. Это было в поздний, полуночный час, и Трикси не вернулась на свой «пятачок».
— А кто опознал ее тело? — поинтересовался Лангтон.
— Ее мать.
Лангтон положил на стол фотографию Алана Дэниэлса.
— Вы когда-нибудь видели этого малого?
Делауар нахмурился.
— Никогда. Нет, не могу сказать, что он мне знаком.
Он отвез их в парк и указал место,
— Мы считали, что убийца привез ее сюда, схватил, вытащил из машины и повел в кусты. Убил ее на месте. Свидетель видел, что там припарковалась машина, но не запомнил ее марку.
Она была незарегистрированной и, как он сказал, с выключенными фарами.
Они добрались до квартала красных фонарей в половине седьмого вечера, и девушки уже высыпали на улицы, поджидая клиентов. Анна пристально поглядывала на них из заднего окна патрульной машины, но вскоре ее утомило это наблюдение. За день путешествия она до того устала, что у нее начали слипаться глаза. Конечно, разница часовых поясов тоже сыграла свою роль. В Лондоне сейчас перевалило за полночь, и она с трудом приспосабливалась к разнице во времени. А вот Лангтон, похоже, не чувствовал никакой слабости. Он предложил высадить Анну у отеля, но сам отправился с Томом Делауаром на «прогулку» по барам Сан-Франциско.
Анну раздосадовало его решение, и она поняла, что от нее просто захотели отделаться. Однако в отеле ей сразу стало легче. Она оживилась, зашла в ресторан, съела там гамбургер и вернулась к себе в номер. Проверила перед сном по карте маршрут до Лос-Анджелеса. Завтра они отправлялись в долгую поездку, перед которой нужно было отдохнуть.
Тем временем Лангтон расхаживал по барам вместе с Томом Делауаром, или, как впоследствии выразился Том, они, словно девушки, что-то покупали в разных местах. На первых порах ему пришло в голову, будто Лангтон кого-то высматривал, но вскоре он осознал свою ошибку. Когда они добрели до ресторана Джона в небогатом квартале, на углу Тейлор-стрит и Парк-стрит, у Тома разболелись ноги и он проголодался. А как только мужчины уютно устроились в комфортабельных темно-вишневых кожаных креслах в кабинке, Лангтон спросил Тома, не помнит ли он о съемках кинофильма в здешних краях во время убийства Трикси.
Том не помнил, но сразу позвонил отставному копу, подрабатывавшему к пенсии на киностудии менеджером по натурным съемкам. Ожидая его, они отвлеклись от дел и поболтали за ужином о всякой всячине.
Коп появился около полуночи, и за кофе Лангтон снова показал фотографии Алана Дэниэлса.
Анна внезапно проснулась среди ночи. Ее разбудил грохот в соседнем номере. Она посмотрела на часы — половина четвертого утра. Грохот повторился. Анна заподозрила, что Лангтон с размаху хлопнул железной дверью. Выходит, он не щадит не только дверь своего кабинета, но и любые двери в любом городе и в любой стране. Затем щелкнул выключатель. И опять гул, пинки, толчки и лязганье. Она услыхала, как Лангтон громко выругался, щелкнул выключателем и погасил свет. Он то включал, то выключал его, и она не смогла все точно проследить.
Наконец шум смолк и свет потушили. Но ей больше не хотелось спать. Наверное, потому, что она помнила — в Лондоне сейчас восемь часов утра.
Анна нехотя
Она постучала в дверь соседнего номера. Лангтон, позевывая, открыл ей.
— Я подумала, что вы собираетесь завтракать, — начала она, стараясь не глядеть ему в глаза. Он стоял перед ней полуобнаженный, с полотенцем, замотанным на бедрах, и держал в руке лепешку. Анна увидела, что он хорошо сложен, у него плоский, втянутый живот и волосатая грудь, хотя и не слишком заросшая, но волосы были такими же темными, как и на голове. Анна вспомнила слова Памелы Андерсон о его спортивных достижениях. Там не менее ее приятно удивили его стройность и хорошая форма.
— Ну, что вам надо?! — рявкнул он.
— Я сейчас спущусь и позавтракаю, — робко проговорила она.
Он показал ей лепешку.
— Вот закушу и встречусь с вами за столом, в девять утра.
— Да-да, я буду вас ждать, — откликнулась она и возвратилась к себе в номер.
Лангтон с привычным грохотом захлопнул дверь. Она не видела, как он сморщился, — его ломало и корчило с похмелья, и самочувствие было хуже некуда.
Анна сидела за рулем, изучая карту шоссейных дорог, когда он направился к ней вдоль автостоянки. Лангтон открыл багажник и положил в него свою спортивную сумку. А затем устроился на пассажирском сиденье.
— Вы хоть знаете, куда мы едем?
— В Лос-Анджелес, — ответила она.
— Верно. Я должен указывать вам путь?
— Нет. Я уже сверилась по карте. Тут, как правило, прямая дорога, все время вперед.
— Хорошо.
— Ну как, вы нормально разместились в номере? — поинтересовалась она.
Он устало кивнул.
— И неплохо развлеклись вчера ночью?
Лангтон закрыл глаза.
— Я работал, Трэвис. А что, по-вашему, я делал — шлялся и пьянствовал с Делауаром?
— Вы хоть поужинали?
Он вздохнул.
— Да, «мамочка». А теперь нам пора, давайте выезжайте. И следите за дорогой, пока я буду отдыхать. Хочу немного вздремнуть, что-то я плохо выспался, — пояснил Лангтон.
Когда она обогнула автостоянку, он опустил спинку сиденья и разлегся рядом с нею. Анна чуть помедлила, пытаясь отыскать правый поворот с шоссе, и сделала несколько кругов по городу. Она с удовольствием поднималась вверх, в горы, и спускалась с них. Во всяком случае, ей удалось как следует разглядеть Сан-Франциско.
Они остановились у бензозаправочной станции, пополнили запасы бензина и продолжили путешествие. Она наслаждалась новыми впечатлениями, когда он внезапно проснулся.
— Что, мы уже добрались до Лос-Анджелеса?
— Еще нет, — отозвалась Анна. Лангтон выпрямился и приподнял спинку сиденья.
— Вчера я разговаривал с уличными проститутками, Трэвис, и с их сутенерами. И показывал им всем фотографии. Увы, безрезультатно.
— Неужели вы их опросили? А вдруг кто-нибудь его узнал?