Вне подозрений

Ла Плант Линда

Наконец они поднялись по трапу в самолет. Места у них были в разных рядах, и Анна не смогла выяснить, как прошла его встреча с Энджи вчера вечером.

Полет продлился недолго: через два часа они приземлились в Чикаго. Лангтон решил не нанимать машину на сутки, и они воспользовались такси. Недорогой, если не сказать дешевый, отель, к счастью, оказался совсем неплох.

Они договорились увидеться в два часа в холле.

Когда Анна появилась там, Лангтон нетерпеливо расхаживал взад-вперед. Он побрился и сменил костюм, надев белую рубашку и свой обычный темно-синий

«морской» галстук.

— Где это вы пропадали? Идемте, нас ждет такси! — выпалил он.

Она двинулась вслед за ним и посмотрела на часы. Ни о каком опоздании не было и речи. Она пришла на пять минут раньше срока.

По дороге в отделение полиции Чикаго он попросил ее повторить разговор с Клейном. Лангтон сидел с закрытыми глазами и слушал. Закончив рассказ, она все-таки не удержалась и спросила его о свидании с Энджи. Он пожал плечами.

— Хорошо. Все было хорошо.

— Я в этом уверена. Но вы получили информацию?

— А что вы подразумеваете? — Похоже, он обиделся сильнее прежнего.

— Только то, что ваша встреча затянулась. Вы хоть помните, как разбудили меня?

— Естественно. — Он окинул Анну пристальным взглядом. — Итак, Трэвис… вы всегда спите обнаженной?

Она смутилась и начала обдумывать, как бы ей уклониться от ответа. Но в эту минуту они подъехали к отделению полиции Чикаго. Он расплатился с таксистом и вышел первым.

* * *

— Детектив Лангтон? — громко произнес полицейский со стриженными ежиком волосами, направившись им навстречу по мраморному полу приемной.

Лангтон остановился, и они обменялись рукопожатием.

Полицейский дружески улыбнулся ей:

— Привет! Вы, должно быть, Анна. А я капитан Джефф О’Рейли. — Он пожал ей руку, крепко стиснув ее пальцы.

«Еще один американец с потрясающими зубами», — подумала она.

— Рад вас видеть. Давайте сначала пройдем в архив. А потом, если захотите прокатиться по городу, к вашим услугам патрульная машина.

Они поднялись наверх, миновав два этажа. О’Рейли провел Лангтона и Анну по комнате, похожей на пещеру и заваленной сотнями и тысячами досье, пока они наконец не остановились у буквы З. О’Рейли достал нужное досье, расписался за него и проводил их по коридору в другую, маленькую комнату, где стояли только стол и стулья.

Он держал в руках фотографию белокурой женщины с широко расставленными карими глазами.

— Это Сади Задин. Вот такой она была.

Затем он вынул второй снимок жертвы, на месте преступления. Она лежала лицом вниз, и ее руки были связаны на спине тесемками красного кружевного лифчика, а шея туго обмотана колготками телесного цвета. Опять одни и те же признаки преступления. И опять ни подозреваемых, ни свидетелей. Впрочем, Трэвис обратила внимание еще на одно сходство.

— Вы нашли сумочку Сади?

О’Рейли изумленно приподнял брови.

— О чем вы говорите?

— По-моему, вы называете их косметичками. А мы в Англии зовем сумочками.

— А, я вас понял, — отозвался О’Рейли. — Нет, никакой сумочки при ней не было.

Анна и Лангтон внимательно

прочли копии свидетельских показаний. Сади в последний раз видели наклонившейся над машиной. Она весело болтала с молодым, приятным на вид водителем, а потом быстро проскользнула на пассажирское сиденье, и машина тронулась в путь. Кое-кто из проституток утверждал, что это был «Линкольн» темно-зеленого цвета, однако ни одна из них не запомнила номера автомобиля либо иных примет, которые помогли бы опознать водителя.

Им требовалось подтверждение того, что Алан Дэниэлс снимался в то время в Чикаго. О’Рейли пригласил их в свой кабинет, где они могли свериться со списками кинокомпаний. Они сумели связаться с двумя местными студиями и единодушно заключили, что для любого значительного фильма, сделанного в Чикаго, скорее всего, отбирали менеджера по натурным съемкам из числа горожан.

О’Рейли поинтересовался, есть ли у них подозреваемый, а Лангтон объяснил, что один такой, возможно, имеется. И он актер.

О’Рейли предложил им позвонить на чикагскую телестудию и уступил свой стол. По меньшей мере минут двадцать их направляли в разные отделы — от бухгалтерии и костюмерной до ремонтных мастерских. Но вот наконец они угодили точно в цель. Теледиктор посоветовал им проверить «Программу призов и поощрений». После суматошной череды новых телефонных звонков они установили контакт с ведущими популярного шоу, бравшими интервью у приезжих писателей и киноактеров. Сади убили в июле 1998 года, а это означало, что у них могли и не сохраниться списки интервьюируемых за тот месяц, однако наверняка уцелели пленки.

О’Рейли уже собирался уходить. Он сказал Лангтону, что если они хотят задержаться в Чикаго еще на одну ночь, то он с удовольствием поможет им в поисках прямо с завтрашнего утра.

— Спасибо, но мы здесь не останемся. Нам пора возвращаться в Лондон, — ответил Лангтон.

— Но, может быть, вы скажете мне, кто ваш подозреваемый?

Лангтон заколебался, но затем рассказал ему все о Дэниэлсе.

О’Рейли покачал головой.

— Алан Дэниэлс? Никогда о нем не слышал. Я не хожу в кино, да и на телевизор у меня времени не хватает. Знаете, я и без того сыт по горло настоящими преступлениями. К чему мне смотреть на придуманные страсти-мордасти и на всяких десятилетних девчонок, бегающих под ружейными дулами? Не обижайтесь, Анна. Но я предпочитаю спортивный канал.

Они пожали друг другу руки, и О’Рейли пожелал им спокойной ночи.

— Знаете, что касается поимки убийцы Сади, у меня такое мнение, — поделился он с ними напоследок. — Мы постарались выстрелить, но промахнулись. Собрали команду, и она искала его две недели. Подобных типов голыми руками не ухватишь, они нигде подолгу не задерживаются — сегодня здесь, завтра там. Понимаете, о чем я? В городе полно разных коммивояжеров и бизнесменов, прилетают, улетают, ну как за всеми уследить? Просто она оказалась не в то время не в том месте. Но если вы поймаете вашего парня, я бы сказал ему за десять минут немало теплых слов. — О’Рейли печально усмехнулся и удалился.