Вне системы
Шрифт:
— А что произошло с настоящими курицами? Их истребили как несогласных с новой режимной системой? — засунув в рот остатки грудки, спросила Уна, взяла в руки кусочек тоста и начала подозрительно на него посматривать.
— Ну, вообще-то, тут почти не осталось животных, выращиваемых для еды. Я знаю, что есть небольшие частные фермы технологический элиты, где содержат животных. Но в основном все люди давно уже перешли на искусственно созданные продукты.
— Зачем? Коровы и лошади тоже были из числа несогласных? Или представляют какую-то опасность для программы? Я видела, с какой
— Нет! Ты что, не знаешь, какой вред окружающей среде приносит домашний скот? Ты хоть себе представляешь, что раньше две трети попадающего в атмосферу аммиака и одна треть метана, который вызывает перегрев атмосферы, приходились на долю коров? А лошади — это вообще беда, помимо углеродных выбросов, при неконтролируемом выпасе эти животные вытаптывают растительность, от них происходит эрозия почвы, в конце концов, ты хоть представляешь, сколько воды выпивает одна лошадь?
Уна смотрела на него и все никак не могла решиться попробовать тост, пытаясь догадаться, из чего вообще сделана эта штука.
— Слушай, а это вообще твои мысли? Или тебе программа рассказала?
— Да хрен знает, — честно признался Серёга, — меня сейчас вообще понесло, только потому, что надо было как-то перед тобой оправдать свое позорное поведение с лошадью.
Уна засмеялась.
— Ну хорошо, тогда продолжим дегустацию. Это что? — Она потрясла перед ним куском тоста.
— Тост, — утвердительно ответил Серёга.
— Так, а из чего он сделан? Дай-ка мне, пожалуйста, упаковку, я сейчас почитаю!
Серёга протянул ей бумажный пакет.
Она посмотрела, на нем красовался рисунок счастливого червяка в обнимку с кузнечиком и штрих-код. Больше ничего.
— Так, — протянула она. — Почитала. Передаю его Инессе, пусть переведет состав. — Она отдала пакет обратно Серёге.
Он взглянул, Инесса перевела информацию со штрих-кода.
— В состав нашего натурального продукта входят сверчки, мучные черви, рисовые кузнечики. Не морщи свой носик, — засмеялся Серёга. — Смотри-ка, что тут еще написано: а также национальный продукт индейцев, живших на территории Калифорнии, — мухи-бекасницы! Потом что-то еще про синтетическое волокно, но тут так написано, что мне кажется, даже у Инессы возникли затруднения с переводом.
Уна хохотала, уткнувшись лицом в его плечо и протягивая ему свой кусочек тоста.
— Ты знаешь, я тут вспомнила, что с утра собиралась сесть на диету, не хочешь еще хлеба?
Серёга откусил кусок тоста из ее рук и, смеясь, продолжил зачитывать, что было на штрих-коде:
— «Благодаря сбалансированному составу, наши продукты богаты липидами, аминокислотами, витаминами В12, железом, а также являются лучшим источником протеина на планете!» А ты знаешь, твои предки не дураки были, эти мухи-бекасницы очень даже неплохи на вкус!
— Слушай! Раз у вас нет коров, я тогда лучше не буду спрашивать, из чего делают мороженое, которое мы вчера с тобой ели! — вытирая от смеха слезы, сказала Уна. — Хотя оно и правда было вкусным! А шоколад хоть настоящий? — с надеждой посмотрела она на коробку с шоколадкой.
— Естественно,
— Ты вообще пробовал еду не из тараканов, жуков и всякой синтетической дряни, а настоящую?
— Конечно, пробовал, во французской резервации Софи, дочь Поля, готовила нам невероятно вкусные пирожки, блинчики, оладушки. Это было очень вкусно, — мечтательно вздохнул Серёга, вспоминая их вкус.
— Она красивая? — спросила Уна.
— Кто? Софи? — недопонял вопроса Серёга.
— Да, Софи, ты так вздохнул, вспоминая о ней.
— Если честно, я ее никогда не видел. Точнее, не видел ее лица. Его изуродовали дроны, когда она была еще подростком. И она очень стесняется своей внешности, поэтому целыми днями сидит дома, а на улицу выходит, только когда стемнеет, и все равно в шляпе с большими полями чтобы лицо не было видно.
— Как ее жаль, — вздохнула Уна, — ей бы в нашу резервацию! У нас есть пластический хирург!
— Откуда? — удивился Серёга.
— Ну как откуда! Мы же находимся в Калифорнии!
Глава 14
— Так, мне кажется, без клиники и специального оборудования все равно не сильно что исправишь.
— Почему без? Конечно у нас все не новое и нет полного спектра лекарств, но клиника работает. Блейк со своими ребятами создал автономную подстанцию, работающую на солнечных батареях. Наша умничка Бхарат из всего, чего может, создает лекарства. Так что, если в этом есть необходимость, она проводит операции. Вот смотри, — она показала на тянущиеся от плеча до локтя чуть заметные три тонкие полоски. — Я в прошлом году замешкалась, и меня поцарапал барибал. А медведь не домашняя кошка, кожа и мясо лохмотьями висели! От потери крови еле до города дошла. И вот смотри, что она сделала! Отличная работа! Мы не ушли совсем обратно в каменный век и мух, как наши предки, есть опять не начали, — хихикнула Уна.
— Слушай! Так, может, все-таки у Блейка получится отключить мою программу, а врачи наконец вытащат из меня чип? — обрадованно постучал себя по затылку Серёга.
— Я не знаю! Но вы наконец сегодня вечером увидитесь! Мне так хочется, чтобы это было возможным! Ты не испугаешься остаться один, без нее? — настороженно спросила Уна.
— Нет, конечно, я часто об этом мечтаю, но раньше думал, что это невозможно. Ладно, раз ты есть ничего не хочешь, пойдем в крепость сходим, надеюсь, там уже никого нет. — Серёга засунул в рот целый небольшой помидор.
Уна недоверчиво посмотрела на овощи.
— Что? Это вообще самое дорогое, что я купил! Настоящие помидоры, выращенные на… ну, впрочем, неважно, — махнул он рукой и начал собирать продукты обратно в рюкзак.
— А давай, когда мы в следующий раз будем устраивать пикник, еду принесу я? — предложила Уна, складывая скатерть. — С тебя салфетки, скатерть, посуда. А то мне на озеро все это таскать стирать совсем времени нет, а с меня нормальные продукты. Договорились?
— Еще как договорились, — сказал Серёга, приобняв ее и чмокнув в прекрасный носик.