Вне времени

Флинн Бет

праву принадлежит ей, — ответила Джинни хладнокровно.

— Я не говорю, что мы должны отдать ее сейчас или даже завтра, Джин. Я просто

говорю, что нам следует сохранить доску для нее.

— Отлично. Договорились. Спрячем ее в шкаф, пока не разберемся, что к чему, —

она приложила руку ко лбу и, тряхнув головой, продолжила: — Я не могу думать об этом

сейчас, Томми.

Джинни больше не выглядела злой. Она была печальной.

— О чем ты думаешь, любимая? —

голос Томми был тих.

Женщина напряглась при слове «любимая», но желание поговорить пересилило ее.

— Просто вспомнила, как он отдал ее мне, — прошептала она. — Не знаю, о чем я

тогда думала. Я занималась спасением животных, будучи ребенком. В десять лет

составила петицию для освобождения морских свинок из океанариума, — она печально

улыбнулась, вспоминая девочку, которой была когда-то. — Я часами гуляла по кварталу с

корзиной для белья и в рукавицах. Не могла выносить мысль о сухопутных крабах, попадавших под колеса машин, поэтому переселяла их.

Томми уже знал это, потому что сам был свидетелем, но решил не прерывать жену.

— Я и предположить не могла, что те шахматы стоили жизни животным. Я имею в

виду слоновую кость, — она покачала головой. — Что за идиотка. Ни разу в голову не

пришло, откуда вообще взялась эта кость. Может, мы должны пожертвовать доску Гризза

на благотворительность. Возможно, это положит конец нелегальной торговле слоновой

костью.

— Джинни, может пора прекратить винить себя во всем? Я не эксперт и не был

там, когда ты получила эту доску. Тебе было всего лишь пятнадцать. У нас даже не было

интернета, чтобы поискать информацию. Как ты могла узнать, была ли торговля этими

костями законной или нет?

— Должно быть, это так.

— Да, Джин, должно быть, так, — он подошел, взяв ее за руки. Джинни выдернула

их. — Нам надо поговорить, Джин, и мы не можем делать это сейчас. Нет времени.

Джейсон хочет покататься, а у нас накопилось слишком много всего, что нужно обсудить.

То, что ты сказала о друге Джейсона, который спросил, не собираемся ли мы посмотреть, как кого-то поджарят. А теперь еще этот дневник.

Она встала и печально посмотрела на него.

— Ты все еще должен уйти, Томми. Я, правда, думаю, что ты не можешь жить

здесь. Не после того, как я узнала, что ты скрывал от меня такое так долго. Мне нужно все

разложить по полочкам в голове. У меня слишком много мыслей.

Томми начал было говорить, но жена остановила его, подняв руку.

— Меня не заботит, как ты на все это смотришь. Ты обманул меня. Я — дура, потому что никогда не замечала этого, но все же ты должен был рассказать

мне.

Она взглянула на мужа по-новому. Томми не похож Гризза, не имеет с ним общих

черт, но большой и внушительный. Превратившись в мужчину, по строению тела он стал

напоминать отца. Почему она никогда не замечала? Или замечала, но не позволяла себе

задуматься?

Нет. Сама бы она не догадалась. Томми не похож на Гризза в полной мере. У нее не

было подсказки.

Он обманул ее. Они все ее обманули.

Ее жизнь — сплошная ложь.

Томми коснулся ее плеча.

— Джин, я не могу уйти. Мими и Джейсон захотят узнать причину. Нет, — он

покачал головой, его тон был непреклонен. — Я не уйду.

Она отшатнулась от него.

— Отлично, тогда это сделаю я.

— Джинни, подожди. Дневник Мо. Я не знал о нем. Не думаешь, что нам стоит

почитать его? Вместе?

— Возможно, но не сейчас. Мне нужно собрать вещи. Я поживу у Картер.

— Ты не можешь уйти, Джинни. Что я скажу детям? — его глаза покраснели. —

И… ты действительно считаешь, что после произошедшего сегодня, дом Картер —

лучшее место для тебя?

Если раньше она сомневалась, то этот вопрос укрепил ее решимость. Картер и ее

муж жили в доме, который Гризз построил для Джинни в Тенистом Ранчо. Женщина

распрямила плечи.

— Я бывала в этом доме сотни раз с тех пор, как переехала. И ты тоже. Я могу быть

там. Это мне не помешает, — она направилась в спальню, оглянувшись на него. — И пока

детей нет, придумай что-нибудь. Ты хорош в этом.

Томми лишь взглянул на нее.

Он посмотрел вниз и заметил, что все еще держит дневник в руках. Может, после

всего этого им не следует читать его вместе. Возможно, там есть что-то, что ранит ее еще

сильнее. Возможно, и его тоже.

Он направился в кухню и небрежно сел за стол, уставившись на закрытый дневник.

Хочет ли он знать, что там?

Глава 17

1972

Гризз разразился смехом, наблюдая за тем, как Грант быстро схватил стакан с

водой и опустошил его одним глотком.

— У меня во рту пожар! — проревел он.

— Я говорил тебе, что они острые. Ты захотел проверить. Теперь знаешь, — Гризз

ухмыльнулся. — Хочешь, чтобы я дал тебе не такие острые?

— Вот, ребенок. Можешь взять мои. Мне тоже не нравится острое, — сказал

Аксель, подвигая ведро с куриными крылышками к Гранту. — Мои не сожгут твой рот.

Давай. Попробуй.

Гризз подозвал официантку Ронду, очень привлекательную женщину, любимицу