Вне времени
Шрифт:
— Даррррррррррис! Я рррррада!
— Я тоже, — попытался отцепить от себя её ручонки. — Младшая, я занят.
Она насупилась, закусила пухлую нижнюю губку. В глазах скопилась влага — вот-вот заплачет. Не желая видеть это, я бегом взбежал по ступенькам на второй этаж. Потом принесу ей какой-нибудь занятный экспонат из университетского музея. Хотя, в принципе, нечего баловать…
В комнате меня встретил привычный бардак, темное пятно на стене, где раньше висело зеркало. Зеркала, зеркала. Кто вас придумал, дьявольские
Стук в дверь. На грани вежливости — но, когда повернулась ручка (стучавший, само собой, не дожидался моего разрешения), заклятье запечатало дверной пироем.
— Я занят.
— Ложь, — отозвался отец. — Открой.
— Нет.
— Старший, если ты не откроешь дверь, я её вышибу.
— Попробуй.
По раме пробежали голубоватые искры заклятья. Сетх не был склонен шутить. Но и я был не в лучшем настроении: усилил преграду парой скрепляющих чар. Этото поединок, однако, не мог долго длиться — мои едва-ли-полстони лет против его тысячелетного опыта… Едва хватило сил прикрыться Щитом от разлетевшихся острых щепок, опаленных огнем.
— Ну и? — ворчливо осведомился я, устроившись на полу в груде хлама. Приятное дополнение к общему пейзажу.
— Тебе полезно выпустить пар, — спокойно ответил Сетх, присаживаясь на диван.
— Хватит читать морали.
— Я только начал, — зрачки темного эльфа чуть сузились. — Ах, так кто-то уже пытался наставить тебя на путь истинный. Кто же? Каланмис, Алтрин? Или твоя рыжеволосая подружка?
— Довольно, — прорычал, поднимаясь на ноги. — Просто оставьте меня в покое!
— На том свете упокоишься. Хотя, учитывая твои "подвиги", сынок, первую неделю в Хеле ты будешь раздавать автографы восхищенным демонам.
Шутка не имела воздействия: мои мускулы были напряжены, готовые сорваться в любой момент в резкое, убийственное движение. Звук голоса любого существа раздражает меня, будит ту ярость, которую я с детства учился обуздывать. И это даже получалось… когда-то.
Сетх, кажется, понял моё состояние, нахмурился, перешел на серьёзный тон.
— Ты не имеешь права так себя вести, Архимаг.
Даже не удостоил его ответом, начал плести заклятье портала. Оно давалось нелегко — почти выложился во время утреннего ритуала.
— Ты меня слышишь? — в голосе лязгнул металл.
Игнорирую. Крепкая рука схватила меня за плечо, сжала до боли, повернула к себе. Личина, которую тот, кого я знал как Иззнара, носил, упала: глаза были темно-красные, цвета спелой вишни. Глаза древнего дхаэроу.
— Архимаг, у тебя есть обязанности.
— Значит, я больше не буду Архимагом! — я вывернулся, услышав неприятный хруст в плече. — Оставь меня.
Сетх отступил, не веря своим ушам. Но, сумрачный, не помешал мне уйти в сияющую
ЛАЭЛИ
Небольшого труда стоило нам пробраться в библиотеку Настоятеля — сам он присутствовал, как обычно, на общей вечерной службе. Высматривал новую глупенькую и восторженную монахиню — пришло мне на ум. Неловко поежилась, напомнила себе, что всё это — прошлое. В настоящем был Алхаст, который не видел сны: и помочь ему могла книга, стоявшая на полке среди многих своих товарок. Шепотом объяснила Зармике, как выглядел нужный том, и мы приступили к поискам.
Дроу, поднявшись на цыпочки, стащила с верхней полки кипу книг, и не могла сдержаться, чихнула, вдохнув слой пыли.
— Кто здесь? — раздался испуганный голос — нежный, почти детский.
Мы замерли. В проеме двери стояла девушка, юная, не старше семнадцати лет. Кудрявые светло-русые локоны обрамляли её круглое личико, курносое, сероглазое. Неужели она и есть — та самая, глупенькая и восторженная?..
Девушка подозрительно оглядела книги, лежащие на полу, пожала узкими плечиками. На ней была одета только тонкая белая рубашка, босые ноги утопали в темно-коричневом ковре. Низкий лоб говорил о небольшом уме…. а смелые глаза — о нетяжелом поведении. Впрочем, она казалась вполне довольной жизнью. Я затаила дыхание, глядя вслед.
"Лаэли?" — голос подруги пробился в мои смущенные мысли. — "Что-то не так?"
"Я… я просто не понимаю. Это лицемерие или наивность? Люди, которые уходят в монастырь, но так легко отдаются порокам, которые клеймят прилюдно… Это касается не только Церкви, впрочем."
Зармике, однако, не слишком волновали проблемы морали: она отогнала их одним только нетерпеливым фырканьем.
"Если будешь всё понимать, станешь слишком умной, и Алхаст от тебя сбежит. Давай лучше продолжим искать книгу."
Но мысли о русоволосой девушке никак не желали покидать меня. Когда мы нашли нужную книгу, я попросила зармике переписать чары, а сама пошла в соседнюю комнату, куда ушла нынешняя фаворитка Настоятеля. Без колебаний скинула Мантию Отвлечения, громко постучала по дверной раме.
Девушка, лежавшая на широкой кровати, села, не слишком испуганная. Скорее удивленная.
— Привет, — я примостилась на краешек постели. — Как дела?
— Хорошо, — ответила девушка. — А ты кто?
— Лулу. А ты?
— Ай(1), — она поджала под себя длинные ноги. — Что ты здесь делаешь? Ты монахиня?
— Бывшая. По правде говоря, это занятие не по мне.
Я вглядывалась в её большие серые глаза, лучистые, ясные. Зачем мне это надо?
— И не по мне, — заулыбалась Ай. — Все молитвы — ерунда. На месте Бога я бы чокнулась со скуки, выслушивать их.
— Тогда что ты здесь делаешь?
Она закинула голову, потом с отсутсвующим видом пожала плечами.