Внеклассная алхимия
Шрифт:
Когда-то объяснял студентам понятие «отчуждения».
– Есть отношения, которые устанавливают люди, а есть отношения, которые устанавливают людей. Понятно?
– Нет.
– С девушками устанавливали отношения?
– Ну.
– Вы же можете переустановить их?
– Ну, там, военкома.
– Ага. Лично военком решил вас обломать и туда позвал. Делать ему больше, садисту, нечего. Да где бы он был, если бы вас не позвал? Он ведь тоже подчиненный…
– А, – говорят. – Тогда это министр обороны. Или президент.
– Ага. А где бы был министр обороны, если бы 1 апреля и 1 октября не начинал очередной призыв? И пусть у нас будет президент-пацифист, тоже ведь будет заниматься призывом. Ибо где будет в ином случае? То есть понятно, кто объект власти, а субъекта как бы и нет…
– Но власть ведь всегда чья-то?
– А в пьесе? Кто-то царь, кто-то холоп – можно сказать, что царь властвует над холопом?
– По пьесе?
– Нет. По жизни.
– Нет. Властвует режиссер или даже сценарист.
– Вот мы и подошли к понятию «отчуждение». Значит, есть пьеса, есть цари, но есть сценарий. И вот теперь – откуда он берется? Никто не писал его лично, но общество его
…И т. д. Кажется, ничего особо не переврал. И все понятно, начиная лет с десяти.
Педократия
Вот кто-то пишет, что «молодежь является эксплуатируемой группой». Хрен-та. Современный мир – это педократия, власть детей. Точнее, не детей все-таки, а именно молодежи. Он создан вовсе не ею, но кажется, что в интересах ее. Все, что в этом мире ценно – секс, здоровье, новизна ощущений, энергичность, работоспособность, наркотики всех мастей, – ее удел. Единственная проблема молодежи лишь в том, что ее-то нет. Есть люди. А люди стареют.
Базары и фильтры
В современном «открытом информационном обществе» самое простое зарыто так, что хрен выкопаешь. По меньшей мере, обычному человеку. Вот, говорят, интернет. Хорошо – пускай интернет. А теперь представим себе человека, который не имеет никаких фильтров, поставленных ему культурой «офлайн»
Конец ознакомительного фрагмента.