Внезапная помолвка

Темпл Лара

Макс сдержал свой гнев. Он понимал, что Уивенхо его провоцирует, но на этот раз ему было, как никогда, трудно не обращать внимания на его насмешки.

– Похоже, ты дошел до полного отчаяния, если вынужден

развлекать себя, поддразнивая провинциальных девиц. Возможно, если бы ты проявлял большую щедрость к своим любовницам, как предложила мисс Тревелиан, тебе не пришлось бы опускаться до такой низости, – с презрением сказал он, и на бледных щеках Уивенхо вспыхнули красные пятна.

Не дожидаясь ответа Уивенхо, Макс стегнул своих лошадей, и фаэтон двинулся вперед. Выехав с площади, он напомнил себе о своем решении больше не иметь ничего общего с неугомонной мисс Тревелиан. Не его дело предостерегать ее в отношении таких людей, как Уивенхо. По правде сказать, несмотря на свою провинциальность, она казалась далеко не глупой. А значит, сама могла о себе позаботиться.

– Ваша светлость, – раздался сзади неуверенный голос грума, и Макс осадил лошадей, поняв, что чуть не проехал мимо дома Акрайтов.

– Придержи их, Грегс, – бросил он и быстрым шагом двинулся к парадной двери. Новый день, новая битва.

Менее чем через два

часа Макс поставил фаэтон в конюшню и направился к дому. Он чувствовал себя усталым и унылым, хотя знал, что у него нет для этого никаких причин. Леди Мелисса разыграла мастерское представление, демонстрируя, насколько хорошо она подходит на роль герцогини. Она прекрасно понимала правила игры и, не прибегая к словам, заверила его в том, что не ждет от него проявления чувств, которых он не испытывает, и что будет терпеливой женой, если он будет вести себя благоразумно. До тех пор пока он будет позволять ей полноценно играть свою роль в обществе, ему будет предоставлена необходимая свобода. Фактически леди Мелисса соответствовала всем пунктам его требований.

Ничего удивительного, что, несмотря на обещание, данное отцу, и представления о своем долге, Макса не оставляли заманчивые мысли по поводу расставания со свободой. Ведь стоит ему жениться – и придется привыкать к новому порядку вещей. На войне он провел пять лет, хуже которых невозможно себе представить, и, хотя последние пять лет провел в роскоши, сохранил способность легко приспосабливаться к новым обстоятельствам. Оставалось просто принять решение.

Конец ознакомительного фрагмента.