Внимательный мозг. Научный взгляд на медитацию

Сигел Дэниэл Дж.

В интегрированном потоке реки душевного здоровья, объединяющей в себе гибкость, адаптивность, связность, энергию и устойчивость, сознание движется своим гармоничным путем, будучи ограничено с обеих сторон ригидностью и хаосом. Здесь мы видим, что внимательность создает способность к нереактивности поведения благодаря погружению сознания в связный, цельный и согласованный поток. Тем самым наша жизнь имеет возможность продвигаться в направлении такого гармоничного потока, пользуясь тремя элементами треугольника здоровья – нейрональной интеграцией, связным умом и сознанием и основывающимися на эмпатийном сопереживании отношениями. Пребывая в таком цельном, интегрированном состоянии, мы получаем доступ к «эмоциональному благополучию». Это и есть рефлексивная связность.

Внимательность приводит к реверберирующему динамическому взаимодействию между этими тремя измерениями

здоровья: нейрональным, сознательным и касающимся отношений. Наши связанные с социальными взаимодействиями нейрональные взаимосвязи приспособлены самой природой для участия в этом треугольнике здоровья, связывая воедино процессы картографирования намерений с нейрональной интеграцией и способами сонастраивания друг с другом и самими собой.

Внимательность позволяет сохранять умиротворенность и спокойствие даже в психотравмирующих условиях и на фоне тяжелых воспоминаний, ограничивающих гармонию и связность системы самости. Это решающий аспект различения, развиваемого внимательным осознаванием: мы можем научиться создавать новые паттерны эмоциональной саморегуляции по мере вступания в контакт, а не бегства от него. Из этого стабильного внутреннего пространства спокойствия мы видим, как тают и исчезают поверхностные процессы хаоса и ригидности, нарушенная регуляция и защитное отторжение живого опыта, поскольку они распознаются как «просто» привычки ума и сознания. Рождается равностное и непредвзятое восприятие. Тогда-то подлинное преображение и может начаться.

Секрет заключается в раскрытии сознания и полном восприятии памяти. Многие люди, возможно, считают внимательность просто «присутствием в настоящем» и предпочитают игнорировать природу памяти и идентичности. Но проживаемые нами мгновения порабощены памятью, и избегание ее структур оставляет нас заточенными в темнице сцепленных и залипающих состояний, которым не хватает жизненности открытого и связного потока.

Под покровом омрачающих ясное видение форм самоотождествления таится пространственная ширь сознания, которой обладаем все мы без исключения. Внимательное осознавание делает эту ясность сознания более чем возможной, она – эта ясность – становится непосредственно переживаемой реальностью.

Глава 10

Гибкость чувства: стиль эмоциональности и установка на сближение

Те грани внимательности, которые позволяют нам не реагировать импульсивно на ситуации, дают возможность описывать и обозначать наши ощущения, чувства и мысли, лучше всего можно изучить, исследуя способы, какими мы достигаем гибкости чувств и создаем ментальную установку на сближение, а не удаление.

В научной литературе влияние внимательности на регулирование эмоций было в подробных нейробиологических деталях исследовано Ричардом Дэвидсоном и его коллегами. Дэвидсон предложил термин «аффективный стиль» («стиль эмоциональности»), назвав так способ, каким тренировка внимательности может изменить функционирование нейрональных процессов и сделать нас способными сохранять нереактивное состояние. «Под аффективным стилем понимаются устойчивые индивидуальные различия в эмоциональной реактивности и регуляции… Этими словами мы обозначаем широкий набор процессов, которые либо по отдельности, либо в сочетаниях модулируют ответ индивида на эмоционально значимые вызовы, диспозиционный настрой эмоциональной реакции на ситуации и связанные с аффективной сферой когнитивные процессы».

Отсутствие реактивности

В общем понимании внимательности как процесса, включающего в себя сосредоточение внимания на настоящем мгновении целесообразным образом и с непредвзятым и неосуждающим отношением, обычно не упоминается измерение отсутствия реактивности. Некоторые считают способность к равностному мировосприятию (то есть уравновешенной реакции на стрессогенные ситуации) и ощущение собранности и хладнокровия следствиями практик внимательного осознавания. Бэр и его коллеги обобщили исследования, касающиеся внимательности, и сделали вывод, что отсутствие реактивности (нереактивность) является независимой и полезной гранью внимательности. Это означает, что в рамках концепции внимательности как имеющего множество основополагающих измерений феномена, в данной разновидности исследования нереактивность была определена в качестве сущностного свойства внимательности, а не просто всего лишь следствием, или исходом, ее практики.

Реальность заключается в том, что «исход» и «процесс» представляются странными идеями, когда речь идет об изучении природы внимательности. Процесс и есть исход: пребывание здесь, в этом, в этом мгновении, в этом вдохе, в этом выдохе – это и есть внимательность, это и есть внимательное осознавание. Если мы начнем

расчленять внимательность на элементы, то за деревьями можем утратить видение всего леса в целом.

Если же мы будем сохранять более целостное видение и включим в свое рассмотрение процессуальную реальность внимательности как способа бытия, или пребывания, а не способа чего-то достичь или добиться, тогда мы можем изучать эти отдельные аспекты. Польза видения индивидуальных граней полезна тем, что делает возможным интегрировать переживание внимательного осознавания и нейрональные контуры, или системы межнейронных взаимосвязей, верхом на которых «едет» внимательность. Вспомните, мы уже говорили, что «сознание оседлало паттерны нейрональной активности в мозге и едет на них», для того чтобы освежить в памяти двунаправленную природу взаимоотношений сознания и мозга. Активность мозга принимает участие в формировании нашей психической жизни. Мы видим также, что сознание использует мозг, для того чтобы создавать самое себя. Вооружившись этими идеями, посмотрим теперь, как из внимательности возникает способность к нереактивности.

Мы уже убедились, что для мозга характерны автоматические реакции как в сфере чувства, так и в сфере мышления, которые порождаются без участия осознавания. Такая реактивность отчасти обусловлена активностью передней поясной коры, играющей значимую роль в активации и модуляции эмоций. Передняя поясная кора имеет отделы, отвечающие как за телесные входящие сигналы и аффективные ответы, так и за распределение ресурсов внимания, направляющих поток мышления. Передняя поясная кора устойчиво активируется в процессе практики внимательного осознавания, демонстрируя тесную связь между регуляцией внимания, мышлением, телесными состояниями и чувствами. Если мы сосредоточим наше внимание на процессе импульсации нейронов, то как минимум увидим, что дорсолатеральная область префронтальной коры вступает в связь со всеми активированными отделами мозга. Если активируются нейроны подкорковой лимбической области, то мы можем ощутить возбуждение эмоционального аффекта, эмоциональную реакцию. Если же нейрональная активность достигает сознания, то мы говорим о «чувстве», или субъективном переживании эмоции.

Что такое эмоции и как мы их регулируем?

Каким же образом мозг регулирует эмоциональные ответы? Прежде всего мы должны понять, что «эмоция» – комплексное понятие и увлекательный объект исследований. Эмоция включает в себя процесс, посредством которого организуется и осуществляется целенаправленное поведение, создается оценка значимости события, формируется процесс обработки информации («познание»), выбираются предпочтительные восприятия и активируется состояние эмоционального аффекта. Эмоция также определяет, как мы взаимодействуем друг с другом в настоящем и как на нас воздействуют активирующие влияния памяти. Другими словами, то, что мы называем эмоцией, есть динамическая и важная функция, интегрирующая поведение, осмысление, мышление, восприятие, ощущение, отношение и припоминание.

Говоря о регулировании эмоций, мы имеем в виду отслеживание и модулирование обширного ряда функций – от ощущения до общения. Когда мы говорим об отсутствии реактивности как грани внимательности, то во многом имеем в виду этот широкий взгляд на регуляцию эмоций.

На самом базовом уровне мы устраняем реактивность, развивая в мозге контуры, позволяющие высшим модулирующим сетям регулировать активность нижележащих и генерирующих аффекты нейрональных контуров. Этот баланс между возбуждением эмоции и ее регуляцией часто концептуально формулируется как взаимосвязь между подкорковым лимбическим миндалевидным телом (амигдалой) и префронтальной корой. Внимательное осознавание может непосредственно влиять на устранение реактивности, изменяя характер связей между префронтальной корой и лимбическими зонами ( рис. 2.7 ).

В головном мозге префронтальная кора образует непосредственные связи с нижними отделами лимбической области. Эта связь дает возможность префронтальной коре регистрировать и оценивать состояние возбуждения в этих подкорковых зонах и одновременно модулировать их электрическую активность. Мы уже обсуждали, как процесс «интеграции» работы мозга включает в себя координацию и баланс. Здесь мы видим, что интегративные префронтальные зоны могут координировать и уравновешивать активность лимбической области, с тем чтобы жизнь могла иметь смысл и одновременно обладала богатством эмоций, но при этом не допускалась излишняя нейрональная активность, превращающая жизнь в хаос, но и не слишком подавлялась, чтобы жизнь не стала скучной и угнетающей. Действительно, в обучении медитации предусмотрена работа как с избыточным возбуждением, так и с эмоциональной вялостью.