Внучка, Жук и Марианна
Шрифт:
— Это Катя, — сдержанно сказал Николай. — Внучка соседки моей, Катерины Васильевны. У нее дела срочные, я вызвался помочь. Катя, это Наталья, знакомьтесь.
Катя кивнула и села в машину, все время ощущая на себе оценивающий взгляд Натальи. «Вероника! — вдруг вспыхнуло в голове. — Ведь совсем они разные, а взгляд точно такой же: как будто в уме просчитывает, принимать меня всерьез или можно не принимать. Живой калькулятор!»
Наталья осмотрела ее, как товар на витрине, не пропустив ни скромной майки, ни просто
— А может, останешься, пообедали бы, у меня осетрина сегодня свежая, креветок завезли…
— Не могу, извини, Наташ, в следующий раз. — Николай отстранился от окна и включил зажигание. — Пока! — И резко рванул с места.
Катя сидела, сложив руки на сумке, и старалась не смотреть на Николая. Ей было неловко, видимо, ее присутствие оказалось совсем некстати.
— Николай, вы довезите меня, пожалуйста, до автовокзала, я на автобус сяду, — по-прежнему не глядя на него, проговорила она. — А вы останьтесь, если нужно…
— Кому нужно? — сквозь зубы ответил он. Катя мельком взглянула на него: брови сведены, на щеках бегают желваки.
— Ну, может быть, вам нужно? — не сдалась она.
— Мне тут ничего не нужно, вот довезу вас, и на объект поеду, у меня в двенадцать там встреча с хозяином. — Голос немного помягчел.
— Извините, я зря это… — огорченно сказала Катя.
— Да нет, ничего. — Он быстро посмотрел на нее и улыбнулся: — Все в порядке.
Остаток дороги оба молчали: Катя от неловкости, а Николай, похоже, в уме считал что-то.
Открытие
Жуку не дремалось, хотя время было самое подходящее — полдень, жара. Да и хозяйки дома нет, демонстрировать бдительность вроде не надо. Он вылез из будки, обошел ее вокруг, плюхнулся на пузо в коротенькой тени. За воротами завизжали тормоза, во двор вошла Катя, на ходу прощаясь с Николаем.
— Сейчас, Жучок, покормлю, а то утром некогда было, прости! — пробежала она мимо будки.
Жук торопливо вскочил, приветственно замаячил хвостом, состроив озабоченную мину — мол, на посту мы, не дремлем!
Катя вынесла кастрюльку с кашей, выложила ее в миску — о металл тяжело брякнула большая кость. Жучок облизался: все-таки понимающая хозяйка — это что-то! Катя потрепала его по загривку и ушла в дом.
На заборе нарисовалась Марианна, снисходительно наблюдая, с каким увлечением Жук углубился в миску.
— Все метелишь! — не то спросила, не то укорила. Жук поднял голову, слизывая с носа густую кашу. — И куда в тебя столько влезает?
— Куда-куда, я бегаю вон сколько! — невнятно пробурчал Жук. — Попробуй побегай с мое!
— Вот еще! — фыркнула Марианна. — Толку-то от твоей беготни! Брехню всякую по поселку собираешь!
— Почему это не договорился? — оскорбленно перестал вылизывать миску Жук. — Очень даже договорился. Обещал пособить. Надо только с Мухой теперь пошептаться. Чтоб она огра… оргини… организовала чтоб. Как Внучка на станцию пойдет. Сегодня сбегаю попозже, надо же все обмозговать нам с Мухой.
— Об-моз-гова-а-ать! — с иронией протянула Марианна. — Да уж вы намухлюете, известные мудрецы. Особенно Муха твоя!
— Ты Мушку не трожь, — обиделся Жук. — А то вот не пойду, и все. Сама хитрые мухляжи придумывает, а на нас сваливает!
— Ну ладно-ладно, не кипятись! — примирительно промурлыкала Марианна. — Сходи к Мушке, сходи. Только о деле не забудь, смотри, Дон Жукан хвостатый!
— Сама-то бесхвостая, что ль? — зашелся мелким лаем Жук. — Ой, не могу, уморила! Ни разу я кошку бесхвостую не видал!
— Твое счастье! — изогнула спину Марианна. — Кошка бесхвостая в нашем роду одна, называется рысь. И с таких, как ты, шкуру спускает в один момент!
И, спрыгнув с забора, исчезла в густой траве. Жук озадаченно поднял одно ухо — неужели такие кошки тоже бывают?
И опять сон не шел, Катя вертелась, перекладывала подушку холодной стороной вверх. Вспоминала Наталью с ее победительной красотой и уверенностью в себе. Наталья, Вероника, другие известные ей женщины, наделенные талантом пробивать стены и покорять людей, всегда казались ей сделанными из какого-то другого материала, чем она сама. Твердые, пуленепробиваемые, стальные, они словно летели по четкой траектории, отлично знали, чего хотят, и умели этого добиваться.
«А ты мямля, бескостная тряпичная кукла, — сама себя ела Катя, — хоть раз отстояла то, что считала правильным? Хоть раз добилась, чего хотела? Алешка не в счет, ты его даже не добивалась, ты сама упала к нему в руки, как спелое яблоко, едва он руку протянул. А сегодня — молчала, как девочка-приготовишка, когда эта женщина разглядывала тебя бесцеремонно, а в ее глазах мелькали цифры, будто в калькуляторе. И ладно бы это унизительное разглядывание было чем-то оправдано — хотя бы твоим интересом к Николаю, что ли… А то ведь просто задаром… Стоп!» Она даже села на постели от неожиданности.
— А ведь врешь! — удивленно произнесла вслух. — Ведь потому и обидно было, что есть, есть интерес! Тебя ведь порадовало, что он так сухо говорил с ней, и кольнуло, когда она откровенно целовала его, не стесняясь твоим присутствием. Так вот оно что!
Катя воинственно взбила подушку кулаками и улеглась в позе мумии, злясь на себя за открытие. Ну-ка, спать! — мысленно прикрикнула она на себя. Тоже мне романтическая героиня! Влюбилась в соседа по имению, прямо Тургенев ка кой-то. Глупости это все, надо домой ехать.