Внушению не подлежит
Шрифт:
– А не проще ли было стереть из моей памяти этот момент моей жизни? – проворчала я, выражая крайнюю степень недовольства. – Делов-то… И уж точно никаких проблем после.
— Нет. Ну, зачем же такое стирать, Аландрия? Я хочу, чтобы ты всю свою жизнь помнила мою доброту, и ту любезность, которую я тебе оказал.
Вот таким образом я и попала на этот старенький транспортник, который изначально летел на сельскохозяйственную планету. Плохо было то, что Скрида не была планетой для развлечений курортного типа. Сюда не стремились состоятельные жители галактики. Моими соседями по перелёту были простые трудяги.
Чем я себя заняла в оставшиеся дни полёта? Во-первых, я открыла саквояж и взглянула, что же там за необходимое оборудование Брэйн приобрёл для меня, как для учёного. Сверху находились какие-то складные конструкции с прикреплённой материей из тончайшего переплетения нитей, которые неплотно прилегали друг к другу. Сразу под ними лежало большое увеличительное стекло, а рядом такого же размера, но электронное с подсветкой, активировав которое я заглянула внутрь, рассматривая детали. Какие-то плашки, булавки, пинцеты, иглы, пробирки, бутылочки с жидкостями… Чего тут только не было. Вопрос был только в одном:
– И вот что я должна со всем этим делать?!
Брэд сказал, что я потом сама разберусь? У него что, орбита съехала?
– Как?! Как я должна с этим разбираться?
И в этот самый момент, на донышке саквояжа я обнаружила планшет. А вот этот предмет мне был куда интереснее. Поэтому сразу бросилась его доставать, невзирая на шум и гам позвякивающих стекляшек. И когда планшет оказался у меня в руках, я сразу включила экран. Вот только вместо ожидаемых хоть каких-то мало-мальских развлечений на его рабочей поверхности я обнаружила всего лишь два файла. Первый носил название «Энтомология для детей», а второй – «Основы эриострийского языка».
И это было не что иное, как насмешка в мой адрес от моего же сородича.
— Ну, Брэйн, я тебе это ещё припомню!
Но делать нечего. Раз мой шутник сородич записал меня в энтомологи, надо знакомиться, кто я по сути такая. Я открыла первый файл.
— Насекомые – класс беспозвоночных членистоногих животных, – прочитала я заголовок и скривилась. – Жуть какая. Этих козявок ещё и к животным приписали?!
Итак, насекомых, кроме уже только что перечисленного мной, относят ещё и к надклассу шестиногих и подтипу трахейнодышащих. Их глаза фасеточного типа, а тела состоят из трёх сегментов: голова, грудь и брюшко, покрытые хитиновым экзоскелетом, образующим крепкий защитный покров, состоящий из: щетинок, чешуек, складок, шипов и мелких подвижных волосков.
– Бр-р-р… Вот точно, во сне такое диво приснится, потом не развидишь, что даже спать ложиться будешь бояться.
Ладно, не отвлекаемся и читаем дальше. Насекомые делятся на: жесткокрылых,то есть жуков; полужесткокрылых – всяких там тлей, клопов, цикад; перепончатокрылых – к которым приписали пчёл, ос, шмелей и муравьёв; двукрылых – мух, комаров и мошек; прямокрылых – кузнечиков, сверчков, медведок; равнокрылых – стрекоз,
– ?х, ничего себе! И сколько ж этих разнокрылов существует по всей галактике? И разве ж всё это можно запомнить?
Но читаю дальше: их размеры варьируются в диапазоне от микроскопических – толщиной в три человеческих волоса, до…
– Полуметра?! Обалдеть не встать! Хаос Первородный! Как представлю такую гадость ползущую или летящую. Бр-р-р…
Но есть планета, где обитают гигантские насекомые,и хорошо, что это не Эриостра. Потому как жить бок о бок с огромными жужжащими разнокрылами – это же непрерывный стресс. Учитывая, что, оказывается, органы рта у насекомых бывают трубчато-сосущими, грызущими и грызуще-лижущими, чтобы иметь возможность поглощать жидкую и твёрдую пищу…
На этой фразе я отложила планшет и уставилась в одну точку, переваривая новую информацию, которая теперь будет со мной до конца моих дней. Ведь я – энтомолог!
– Спасибо, Брэйн, услужил! Чтоб тебя эти насекомые облизали и загрызли, в самом деле.
Насекомые – не пауки,так он мне сказал? Я уже сомневаюсь кто из них хуже. Ладно, в одном мне всё же повезло: насекомые в своём большинстве махонькие.
Я вновь взяла планшет в руки и пролистнула сразу несколько листов, пытаясь успокоить нервы. И что я читаю?
Если вы неосмотрительно наступите на собирающую нектар акапальку,то, защищаясь, она непременно ужалит, впрыскивая свой яд вам под кожу. Этот яд нейротоксичен и воздействует на центральную нервную систему, вызывая сильный зуд, мышечные боли, а иногда судороги.
Но по прошествии от двух до пяти дней эта симптоматика сходит на нет.
– Что за гадость-то такая?! Никому не пожелаю быть ужаленной акапалькой?! Разве что… Брэйну. Надо же, мой сородич предлагает мне вжиться в образ энтомолога и изучать вот это?!
Я посмотрела на изображение насекомого с прозрачными широкими крыльями и с мохнатым чёрным брюшком в красную полосочку, заметно сужающемуся и на конце имеющему остроконечный шип – жало. Акапалька мне совсем не понравилась. От чего я нервно пролистнула ещё несколько страниц, и мой взгляд остановился на ярком цветке, который дивным образом оказался вовсе не цветком, а насекомым. Но до чего ж это насекомое было красивым. На красновато-оранжевом фоне «лепестков» два огромных зелёных глаза с вытянутыми зрачками, уставились прямо на меня, точно гипнотизируя. А под ними широкая улыбка. Правда улыбка та была не совсем доброй, а скорее зубастой. Но ведь это же всего лишь рисунок на крыльях.
– Кошачий глаз, – прочитала я название под изображением.
– Интересно, а вот эти насекомые тоже жалят как акапальки?
Отмотала лист назад и остановилась на заголовке «Чешуекрылые, отряд бабочки». Распространены повсеместно, но в тропической планетарной области имеют наибольшее своё разнообразие. Крылья и тело бабочек покрыты чешуйками, пигментация которых разнообразна по цвету и узорному рисунку, и служит бабочкам для маскировки, а так же отпугивает потенциальных хищников, питающихся насекомыми. Сами же бабочки питаются цветочным нектаром, древесным соком, перезрелыми плодами. Быстро пробежалась по тексту дальше и не обнаружила ни одного упоминания, что представители данного отряда насекомых имеют жало.