Внутренние миры
Шрифт:
– Э-э-э... Стоп, стоп. А про это вам тоже король рассказал? – удивилась служанка.
– Да нет! Про это и так всем понятно. Кстати, а Левнор Заболотны ночью видел окровавленный призрак своей бывшей жены! Сейчас сидит и пьёт валерьянку.
– Чего-чего? – Алеся выпучила глаза. – Призрак? Я что так плохо выгляжу?
– Э-э-э...
– Нет-нет. Ничего. Мне нужно бежать.
Алеся махнула рукой на прощание и бросилась вниз по лестнице.
По дороге на кухню она забежала переобуться в свою комнату. Лада спала сном младенца – только что слюни не пускала. Пошарив под кроватью, Алеся извлекла второй туфель – мягкая удобная обувь делала шаги практически неслышными, ведь первое правило слуг в замке гласило – “Слуг не должно быть видно и слышно
На кухне все по-прежнему суетились и бегали – только Индюк ушёл строить горничных. Не успевшая позавтракать девушка, стащила с противня пирожок и устроилась прямо возле разбитого окна чистить картошку. Это было едва ли не единственное на кухне, что ей могли доверить. Разумеется, она умела готовить – но в основном что-нибудь простенькое. Никаких перепелов в винном соусе и сливочных десертов. А совершенствоваться было некогда – на кухне она помогала крайне редко.
Солнце неторопливо вылазило из-за деревьев, отражаясь в ещё не исчезнувших росинках и многочисленных окнах и придавая всему вокруг какой-то лениво золотистый оттенок, какой бывает только погожим ранним утром. В такие минуты хорошо стоять в берёзовой роще, укутавшись тёплой шалью и, желательно, с горячим чаем в руках. Через окно как раз было отлично видно, как двое парней, чуть помладше дедушки Лады, подметают площадку перед фасадом замка. Правда, они больше опирались на мётлы, чем подметали ими, и потому уборка с такой скоростью должна была бы закончиться как раз к следующему празднику лета. Но тут из главного входа выскочил Индюк и стал, размахивая руками, наставлять на путь истинный нерадивых работников. Те вняли, устрашились и зашуровали мётлами так активно, что сложно что-то было разглядеть в поднятой ими пыли. Индюк, опасаясь запачкать новый камзол, спешно ретировался. Уборщики тут же поумерили пыл и решили, что заслуживают отдыха.
Для Алеси всё утро проходило в какой-то сонной прострации – сказывалась бессонная ночь и монотонная работа. Мысли текли лениво, медленно, словно кленовый сироп. Всё происходящее вокруг доходило до неё, как сквозь плотный туман. Но даже в таком полудремлющем состоянии девушка слышала, о чём болтают окружающие. Две кухарки, начиняющие булочки повидлом за ближайшим столом, горячо обсуждали последнюю новость, которая обещала стать или уже стала главной новостью лета.
– Ты слышала, что к нам оборотни на бал приглашены?
– Да ладно!!!
– Я тебе говорю.
– Не может быть!!! И сколько?
– Говорят целая делегация приедет. А это, наверное, человек...тьфу ты нелюдей, десять.
– Интересно, с чего бы это вдруг? Обычно мы на них внимания не обращаем и они на нас слава богу тоже.
– Ну! А тут наш король ни с того ни с сего приглашает их на праздник осени. Так ведь они ещё и согласились!
– Ух! Они, наверное, стра-ашные-е! – В голосе девушки слышался прямо-таки детский восторг.
– Ну, когда в волков превращаются, тогда, конечно, страшные, а так люди как люди – только глаза в темноте жёлтым светятся. И хвост пушистый сзади торчит. Волчий такой, у них потому все штаны с дырками.
– А про это ты откуда знаешь? Сама видела?
– Да нет. Про это и так всем известно. – Авторитетно заявила старшая кухарка, и тут же принялась развивать тему, попутно размахивая ложкой, с которой на всех окружающих капало повидло. – Когтищи – во! Зубищи – во!...
Её молодая собеседница зачарованно вытаращила глаза, приоткрыла рот, и мяла, мяла в руках несчастный пирожок.
Алеся стёрла со лба каплю повидла и вздохнула.
– Чего стонешь? – Спросила Магда.
Девушка предъявила перебинтованную руку.
– Ночью порезалась, когда осколки собирала... Болит...
Главная кухарка сжалилась.
– Ладно, ты уже много начистила – иди отдохни.
Леся увидела бодрую подругу, входящую на кухню. Лада помахала ей рукой, но тут же получила тазик с раками и разделочный топорик.
– Вот как раз Лада тебя подменит! Только на глаза Индюку не попадайся. –
Одна из кухарок, нёсшая в руках блюдо со здоровенным фаршированным перепелом, споткнулась обо что-то и птичка отправившись в свой последний полёт, воткнулась головой в большую кастрюлю с грушевым повидлом. Пока все отвлеклись на сие занимательное зрелище, Алеся незаметно выскользнула на улицу прямо через разбитое окно – благо первый этаж и осколки из рамы все вытащили. Оглядевшись, девушка ступила на выложенную булыжником площадку, которая являлась продолжением теряющейся в лесу дороги, и простиралась перед всем главным фасадом. Путь её лежал к противоположному концу площади, к правому крылу. К главному входу как раз подъезжала группа всадников – человек пятнадцать. Некоторые из них откровенно клевали носом. А один вообще натянул капюшон по самые глаза и всё время заваливался вперёд и норовил ткнуться лбом в конскую гриву, отчего лошадь недовольно стригла ушами. Другие же, наоборот, заинтересованно рассматривали представшую перед ними каменную громаду и вертелись в сёдлах, стараясь ничего не упустить. Подъехав к крыльцу, все спешились. Навстречу им выбежали несколько слуг, но дальше Алеся уже не смотрела – прошла дальше.
Глава 2 – Знакомство
Огромный королевский дворец некогда был маленькой лесной крепостью, первоначальное название которой затерялось в истории. Но время не любит постоянства и либо разрушает, либо изменяет до неузнаваемости творения человеческих рук. Добавлялись новые комнаты, перестраивались и убирались старые, возводились башни из-за которых приходилось менять планировку прилегающих помещений и лестниц, вырастали балконы и террасы. И вот из-за прихотей многих-многих поколений, порой абсолютно противоречащих друг другу, из сравнительно небольшой крепости вырос огромный, очень бестолковый, но не лишённый своего очарования, дворец.
Конюшни лепились к его правому (если стоять спиной к главному входу) боку, и были под стать дворцу – огромными. Кроме помещений где размещались стойла и хранились кареты, тут ещё был довольно большой загон, который тянулся вдоль всех конюшен. Здесь объезжали лошадей и зимой выпускали их размять копыта. Сейчас по загону , неуклюже перебирая тонкими ногами, носился серебристо-серый жеребёнок.
На ограде сидел мальчишка-конюх с выгоревшими на солнце, но и без того светлыми волосами и облупленным носом. Он болтал ногами и лузгал семечки, выколупывая их прямо из лежащего на коленях цветка подсолнуха. Девушка направилась прямо к нему.
– Хищение продуктов? – Спросила Алеся, кивая на подсолнух.
– Ага. Угощайся, – Паренёк щедро протянул ей полупустой цветок.
С Рысеком они были хорошие друзья. Можно даже сказать закадычные. Правда этого хитрого и не по годам смышлёного ребенка по вредности иногда можно было сравнить с двумя младшими принцами... Вместе взятыми. Но, видимо было в девушке что-то такое, что позволило им прекрасно спеться.
Служанка подпрыгнула, уселась на ограду рядом с мальчишкой и стала хмуро жевать семечки, вспомнив, что ещё толком не завтракала. Рысек, скосив глаза, некоторое время молча за ней наблюдал, не переставая сплёвывать шелуху на песок загона, а потом сообщил: – Хреново выглядишь.
– Спасибо, я знаю. – Буркнула девушка. – ночка тяжёлая выдалась. И утро не лучше. Руку ещё вот порезала.
Алеся с тоской вспомнила о мази, специально для таких случаев припрятанной в комнате.
– Я тут посижу. Уж в конюшни Индюк явно не сунется.
– Что, уклоняемся от работы? – Съехидничал мальчишка.
– А сам-то. Вон чего Брому не помогаешь? – Фыркнула девушка, кивая на входящего в ворота загона конюха. За узду он вёл четверых лошадей: по две в каждой руке. За ним, ведя ещё нескольких, шёл незнакомый юноша с короткими русыми волосами. Алеся узнала его коричневый запыленный плащ – это был один из новоприбывших, которых она мельком видела на площади.