Внутреннии? огонь

Mut-Em-Enet

– Каких? Ты просто отдаешь свой супружеский долг и терпишь, ты думаешь, я не заметил. Ладно, вымывайся и выходи завтракать, а то я опоздаю в галерею.

Я подставила лицо под воду. Как я дошла до такой жизни?

Когда я вышла, наша горничная Анна уже все накрыла и разливала ароматный кофе.

– Доброе утро, – улыбнулась я девушке, – все так аппетитно выглядит и пахнет!

– Спасибо, мэм, – ответила она коротко и машинально поправила свой передник.

Я села поближе к мужу и виновато уставилась на него:

–

Берни, ну не сердись!

– Ну как на тебя можно долго сердиться, Мэг, – он отложил газету и поцеловал меня в губы.

С завтраком я справилась быстро, да и есть мне много опасно, потом стану слишком тяжелой и уморю своего партнера по танцу.

– Ты поедешь сама на репетицию или тебя подвезти?– спросил Бернард, снимая очки.

– Не беспокойся, я сама прекрасно доеду, тем более сегодня финальный прогон перед субботней премьерой.

– Тогда я заберу тебя после всего, еще нужно заехать домой и переодеться, про ужин не забыла?

– Ой, конечно нет, что и правда выгодная сделка?

– Очень, любимая, мы сможем не думать о деньгах впредь.

Бернард встал, поцеловал меня в макушку и удалился.

Я еще минут 5 посидела за столом, уставившись на утренний Манхеттен через окно и тоже пошла собираться.

К 10 я была в зале. Пьер Виардо, руководитель нашей труппы, уже зверствовал:

– Лейси, ну что у тебя сегодня с ногами, прыгаешь, как беременная лошадь, и задницу отожрала?! Немедленно на диету! Борис, ты что кузнечик, что за идиотские скачки?! Такое впечатление, что ты бьёшься, как паралитик в конвульсиях. О, привет, Марго, – он отвлёкся на меня, – иди и покажи этим бездарям, как надо работать. Сэйди, вон со сцены, это что за батманы, я тебя сейчас убью, – он направился к одной из танцовщиц.

Только не подумайте, что наш балетмейстер – тиран и злюка. Вот ничего подобного! Он может быть мягким и покладистым. Просто танцовщиков лучше держать в ежовых рукавицах. Обычно перед премьерой он всегда был злым, зато в сам день представления более ласкового человека трудно найти.

– Всё, вы мне надоели! Сняли пуанты, будем танцевать босиком, – скомандовал Пьер.

Вообще-то его звали Петр, и совсем не Виардо, а Великов или Величко, точно не помню, у меня плохая память на иностранные фамилии и имена. И он раньше танцевал почти во всех известных труппах мира. Вот такой гений от балета. Его знаменитые арабески, наверное, вошли в учебник по танцу.

И когда заиграла музыка мы все встали на исходную и по приказу Пьера начали. Наш премьерный балет назывался «Феникс». Сложная композиция под сложную музыку. Не каждый раз танцуешь современный балет под глэм-рок. Но тем ни менее, мы все бы увлечены и вовлечены. И быстро вошли во вкус. К сожалению, наша репетиция была прервана – одна из танцовщиц, Лейси, споткнулась о мою ногу и упала.

Я подала девушке руку, на что она только хмыкнула, поднимаясь самостоятельно:

– Вам на

пенсию пора, мадам Эндервуд, а то свои ноги раскидываете!

– Ну зачем ты так?! – мне даже стало обидно.

Девушка неожиданно вспылила:

– Да из-за таких, как Вы, старых теток, у таких, как я, молодых танцовщиц, вообще нет шанса построить успешную карьеру. Вас же с насиженного места не сгонишь…

– Быстро закрыла рот! – Пьер прервал ее, – пока ты задницу отъедала, Мэг пахала в зале до кровавых мозолей. Ее место в труппе – это результат огромной работы, ну и незаурядного таланта. А насчет возраста, тебе в твои 20 далеко браться до ее мастерства. Плесецкую помнишь, она танцевала до самой смерти, да так, что молоденьким балеринам и не снилось.

– Ладно, хватит, – я похлопала балетмейстера по плечу, – Лейси упала, да еще волнуется перед премьерой, не стоит.

– Все по местам и всё с самого начала! Триш, музыку, раз, два, три – поехали!

И мы прогнали композицию от начала до конца еще три раза.

Ноги гудели, и я еле вползла в раздевалку. Взяв свои вещи, направилась в душ.

– Марго, – ко мне подошла Лейси, – Вы простите меня, я не со зла, просто он меня постоянно позорит и вычитывает. А Вас не трогает и хвалит, вот я и позавидовала!

– Да ладно, с кем не бывает, – я проговорила тихо, чтобы не привлекать ненужное внимание, – тебе нравится Пьер что ли?

Девушка зарделась, и я все поняла.

– А ты знаешь, что он… – но сама осеклась, не буду разрушать ее фантазии. Пьер уже как 10 лет жил со своим партнером Хавьером и был счастлив.

– Так, Лейси, тебе нужно отдохнуть, и не слушай Виардо, ты не толстая, не должна балерина быть, как мешок с костями, – я обезоруживающе улыбнулась коллеге.

Тут в раздевалку под аккомпанемент писков девушек вошел Пьер.

– Да не шумите вы, что я тут не видел, – скривился он, – просто хочу напомнить, что завтра нашу репетицию придут снимать журналисты из «Нью-Йорк Кроникал», так что будьте готовы.

Я быстро собрала сумку и вышла на воздух. Мой любимый город в августе был знойным и душным, но при этом очень уютным, со своим необычным шармом.

Бернард уже ждал, и мы направились прямиком домой, чтобы подготовиться к праздничному вечеру.

Я одела серебристое мини-платье на одной бретельке и заплела свои темные волосы в косу.

Муж оценил мои старания:

– Моя жена – само совершенство! – и поцеловал мое оголённое плечо.

Ресторан был шикарен, и я действительно наслаждалась вечером, пока муж, отпив из бокала, не потянулся ко мне через стол и не прошептал:

– Я хочу, чтобы ты ушла из труппы, пусть эта премьера будет триумфальной и заключительной.

Я даже дар речи потеряла:

– А как же? Я…

– Тебе пора подумать о семье, я очень настаиваю. Ты нужна мне дома, а не на постоянных гастролях и выступлениях.