Внутри неё тьма
Шрифт:
– Ты ведь хочешь, чтобы я тебе помогла? Я могу убить Белолебедя. Сама, без тебя.
Рада тихонько затрясла головой. «Да» и «нет» рвались одновременно, но не могли выбраться наружу, как два человека, застрявшие в дверном проёме.
– Ты хочешь? – повторила Тьма у неё над ухом. – Хочешь?
В голове промелькнули образы прошлого. Белолебедь, который поглаживал девочку по волосам, стоя напротив её окровавленной матери; заплаканные сёстры; сгоревший дом. До визга оглушающая тишина. Жуткая боль в груди, как будто здоровую плоть прижигают огнём. Дыхание пропало, губы высохли, а в рану втиснули чужеродную тьму, которая завладела
– Хочешь? – Тьма всё повторяла и повторяла, наполняя мысли Рады лишь этим единственным словом, пока она сама не поверила в него.
– Да, – прошептала девушка.
Рука Тёмной соскользнула с её волос, словно змея. Рада выдохнула, ощущая долгожданную свободу и лёгкость, и Тьма растворилась в воздухе вместе с чёрным дымом. Дымка рассеялась, на миг девушке даже показалось, что всё это было лишь сном. Она потрогала рукой постель рядом – холодная. Будто никто здесь сейчас не лежал.
«Точно, жуткий сон», – решила Рада, закрыла глаза и коснулась рукой щеки. Под пальцами защипало, и она отдёрнула их. Не сон. Тьма была здесь и добилась своего. Неужели она убьёт Белолебедя? Но этого нельзя допустить, если Тьма напитается его кровью, наберётся сил, то может полностью завладеть телом девушки, как предупреждал Кощей.
Рада зажмурилась и рухнула обратно в сон, в ту же тёмную бесконечность, в какую попала в первой половине ночи, до встречи с Тьмой. Хотелось пробыть там до утра. Но людской крик разбудил её первее крика петухов.
Переполошилась, казалось, вся усадьба. Рада распахнула глаза и вскочила с постели, свесила босые ноги, озираясь и пытаясь понять, что это – очередной сон или реальность? В коридоре слышался топот и много людских голосов, потому девушка спустя несколько секунд раздумий накинула на себя верхнюю одежду и выбежала из опочивальни. Одновременно с ней вышел и Руслан. Они одновременно хлопнули дверьми и повернулись друг к другу. Юноша с укором и подозрением посмотрел на Раду, а после, услышав повторный крик, поднял взгляд к потолку, откуда шёл звук. Руслан рванул вперёд. Девушка уже более-менее изучила усадьбу и не терялась в её коридорах, как это было поначалу, но сейчас решила довериться проводнику в виде мужа.
Вместе они добежали до третьего этажа, где находилась горница Филиппа. Большинство слуг уже собралось здесь. Один из них, самый высокий и крупный в плечах, пытался выбить дверь к Белолебедю, Руслан взялся помочь ему. Пару ударов спустя дверь сошла с петель, мужчины откинули её, и открылся вид на горницу. Руслан ринулся туда. Слуги тоже хотели было посмотреть, что там, но при виде Рады, новой хозяйки дома, отодвинулись и пропустили её и подошедшего Володю вперёд.
Девушка не ждала ничего хорошего. Дыхание спёрло, а ладони стали липкими, как от крови, пока она приближалась к дверному проёму.
– Что там? – шептались слуги позади.
– Белолебедь… – делали они неразборчивые предположения.
Рада сглотнула и заглянула в горницу.
Белолебедь стоял на коленях, склонив голову к земле, будто молился богам. Его руки были исполосованы тонкими бордовыми царапинами, и он трясся,
– Что случилось? – с обеих сторон его окружили сыновья. Но их вопросы, казалось, не проникали в разум Белолебедя, разбивались о воздух.
Пострадали не только руки и разум купца. Его кафтан был разодран спереди, будто на него напал медведь, на лице и шее тоже виднелись крупные царапины, из которых сочилась кровь. Она смешивалась с потом и, может быть, со слезами Белолебедя, и стекала вниз. Купец вжался в кресло, стиснул руками подлокотники. Рваные вдохи постепенно затихали, он успокаивался. С приоткрытым ртом Филипп снова обвёл взглядом семью и слуг, а потом остановился на Раде. Поднял на неё трясущийся палец:
– Она.
Слуги разом отодвинулись от неё на шаг, разрушили иллюзорную ограду, защищающую от Белолебедя. Оставили девушку одну, как перед судом.
– Она, – сипло повторил купец, однако не поясняя, что именно «она» сделала.
Руслан резко опустил руку отца. Филипп, растерянно хмурясь, обратил взгляд на сына.
– Она была у себя, мы вместе вышли на крик, – строго оборвал он отца.
Купец покачал головой. Посмотрел на девушку. Ухмыльнулся – и ничего хорошего его кривая улыбка не сулила. Тишина затянулась, нависла над усадьбой, как грозовая туча. Белолебедь ещё около минуты сидел, пытаясь восстановить дыхание, а потом рявкнул:
– Все вон!
Слуги вздрогнули.
– Все вон! – с вызовом повторил купец, а после, сделав глубокий вдох, обратился к старшему сыну: – А ты останься.
Слуги, кланяясь, поспешили выполнить приказ. Их шаги раздались позади Рады, а девушка замерла, с ужасом поглядывая на Белолебедя. Что он скажет Руслану? Володя тоже оставил отца, вышел из горницы, по дороге ухватив Раду за локоть. Она не воспротивилась. Он повёл её обратно в опочивальню и ничего не спрашивал. Только у самого входа вскользь задал вопрос:
– Как думаешь, кто на него напал?
– Не знаю, – отчего-то шёпотом ответила девушка.
Володя кивнул. Открыл ей дверь и пропустил внутрь, дождался, пока Рада усядется на постель, и только тогда ушёл. Она склонила голову и посмотрела в пол.
Возможно, она знала, кто напал на Белолебедя.
Тьма.
Напрасно девушка вслушивалась в разговоры слуг и бродила поодаль горницы Белолебедя. Хотелось знать, что же сказал отец сыну. Она знала, что Филипп обвинит её в нападении, но как отреагирует Руслан?
Выяснить это так и не удалось. Близко Раду не подпускали, да и она сама не хотела, что её вновь увидели рядом с купцом, а издали она ничего не слышала. Думала, что Руслан вскоре будет искать её, но и тут ошиблась. После беседы с отцом он скрылся у себя, с женой встретиться не пытался, наверно, хотел сначала всё обдумать, а после завтрака и вовсе уехал в град на базар. Беспокойство тем временем разъедало девушку. Мысль о мести, которая всё время полыхала в ней, сейчас была словно затушена водой. Рада не знала, чего хотела. Спокойная, сытая, богатая жизнь перевешивала на чаше, но жажда отмщения слишком долго тяготила другую сторону весов.