Во имя Пяти Стихий
Шрифт:
Канторы равнодушно выслушали раздраженные слова Гриса. Когда разведчик, наконец, замолчал, один из дикарей, самый старший на вид, спокойно произнес:
– Послушай меня, человек. Это тебя прислали стеречь эльфов, ты, а не мои воины, должен был бегать за ними по Приграничью. И то, что эльфы и вампиры смогли ускользнуть из-под твоего носа, твоя проблема.
Дикарь удовлетворено хмыкнул. Грис с ненавистью посмотрел на кантора, но не огрызнуться благоразумия у него хватило. Эти дикари не признавали авторитет людей, ровно как и других рас Эринвэра. Единственная причина, по которой представители дикой расы согласились помогать нынешнему королю - сила, которой их наделяла колдунья. И без того сильным канторам нравилось ощущать себя всемогущими, нравилось громить, нравилось убивать, нравился страх, который они вызывали у людей. Молодой воин некоторое время молча изучал сидящих перед ним дикарей,
– Мне здесь больше делать нечего - вечером я уезжаю. А вы трое молите Стихии, если вы в них верите, чтобы Фарос не отправил сюда людей, разобраться с вами как следует. Вы свою работу не выполняете.
Молодой человек не стал дожидаться ответа кантора, понимая, что ничего нового, кроме угроз и оскорблений не услышит. Оказавшись на улице, он бросил взгляд на конюшню, однако, передумал. Лошадь понадобится ему свежей и отдохнувшей вечером, сейчас же вполне можно прогуляться пешком. Плотнее запахнув плащ, Грис зашагал в серый полумрак Приграничья. Юноша не боялся нападения эльфов: застава была на достаточно большом расстоянии от Фиолетового леса, жители которого предпочитали не забираться так далеко от своих владений. Хотя молодому разведчику думалось, что захоти эльфы очистить Приграничье от канторов-пограничников, сделали бы это без особого труда. Но видимо всесильные продолжают поддерживать древнее соглашение, заключённое с Аромерой Обидер даже в это непонятное время.
Грис шёл вперед, не разбирая дороги, ему доставляло удовольствие пробираться сквозь нависшие ветви огромных древних деревьев. В такие моменты одиночества и свободы Грис чувствовал, что что-то значит в этом мире. Что-то много большее, чем просто брат известной как в Западномнаделе, так и во всем королевстве Леди Меч.
Сестра Гриса Нейла была хорошим бойцом. Едва научившись ходить, девочка взяла в руки деревянный меч, а когда ей исполнилось двенадцать, отец подарил Нейле фамильную реликвию - меч, которым их далекий предок сражался на войне с всесильными. Это древнее оружие передавалось из поколения в поколение, от отца к сыну, как символ гордости, силы, доблести. Нейла стала первой женщиной в роду, унаследовавшей меч предков. Грис, которому на тот момент было пятнадцать лет, не особо огорчился. Тяги к оружию он никогда не испытывал, предпочитая тренировочной площадке, библиотеку. К тому же по линии матери, колдуньи, умершей, когда Грису было пять лет, юноше, как первому ребенку в семье, передались способности, которые он планировал развить, найдя для себя хорошего учителя колдуна.
Однако, с возрастом росла гордыня Нейлы. Девушка стала заносчивой и грубой, ей доставляло
удовольствие публично унижать и насмехаться над Грисом. А хуже всего было то, что отец полностью поддерживал дочь. Разочаровавшись в сыне, как в воине, отец вначале не обращал на него внимания, а потом стал раздражаться любому поступку Гриса. После смерти жены, старый лорд перестал уважать колдунов, жизнь которых была всегда поделена на две половины, одна из которых принадлежала людям, другая - всесильным и борьбе с ними. Леди погибла, участвуя в нападении на логово вампиров, куда её вместе с отрядом солдат послал сам король. Горе по любимой жене и ненависть к всесильным лорд вымещал на сыне, слишком похожем на свою мать как внешне, так и унаследованными способностями к колдовству. Грису доставалось чаще и чаще, жизнь рядом с сестрой и отцом становилась невыносимой для молодого человека. Нейла не унаследовала способностей матери и этим очень радовала отца, желавшего, чтобы его семья больше ничем и никогда не была связана со Старой Верой в Стихии.
Грис хорошо помнил день, когда он покинул дом отца. Ему было шестнадцать лет. Никто не провожал его, никто не кричал обидных слов, не плакал у окна. Грис уходил в полном одиночестве, однако, чувствовал себя так, словно его изгнали с позором на глазах у толпы. В тот день Грис возненавидел себя за то, чем раньше был горд - за свою принадлежность к Стихиям, за свои способности к магии. Он дал себе клятву никогда не пользоваться той силой, которой наделила при рождении его бедная погибшая мама.
Юноше повезло, его взял на службу картографом один купец из Южного надела. Шесть лет Грис скитался вместе с караванами, составляя карты, находя дороги по звездам, песку, мху, направлению ветра, безошибочно разыскивая оазисы в бесконечных песках Станланской пустыни, выискивая тропы в самых крутых горах. Купец дорожил Грисом, и на какой-то миг юноше показалось, что он нашёл своё призвание, свою жизнь, хотя прежняя обида не отпускала его, а слава Нейлы, прозванной Леди Меч, стремительно нагоняла даже в самых далеких уголках королевства. А затем привычный мир рухнул. В одночасье Эринвэр заполонили канторы, власть перешла наместнику Северного надела Брондору. Грис оставил своего хозяина и отправился домой, в Эстор. Как и многим знатным людям королевства, отцу Гриса было предложено присягнуть и служить новому королю. Грис застал отца в глубоких
Стать воином никогда не было мечтой Гриса, однако, полученные в юности уроки фехтования не раз спасали ему жизнь в далеких путешествиях с караванами. Там же юноша усовершенствовал свои навыки, став неплохим бойцом, даже на фоне знаменитой воительницы сестры. Однако, главным его козырем было не владение оружием и даже не дремавшая в нем магическая сила, а его цепкий ум и образованность. Когда на него обратил внимание капитан отряда разведчиков Виселен, Грис, не колеблясь, согласился служить под его началом. Фарос, командир королевской стражи, не преминул воспользоваться сложившейся ситуацией: Вис давно был первым в его списке подозрительных личностей. Грис стал агентом Фароса. За последнее время о предателе Висе он узнал достаточно, чтобы капитана разведчиков повесили на главной площади Эсторе немедленно. Однако, Грис решил по-своему. Просто казнить Виса было бы неразумно. А именно так и поступит Фарос, дорвавшийся, наконец, до тайн капитана. Грис же считал, что гораздо целесообразнее будет пойти за предателем и узнать, где скрывается восстание, которое не дает покоя королю. Если Грис сумеет добраться до Долины Семи Вулканов, где, по словам Виса, и скрывались недовольные, если ему удастся найти и сдать повстанцев людям Фароса, его имя станет не менее громким, чем имя его сестры, и поруганное самолюбие наконец-то сможет отмстить за унижение и изгнание из родного дома.
За размышлениями Грис не сразу заметил, как резко потемнело небо. В воздухе запахло дождем, вдалеке слышались раскаты грома. Разведчик зло выругался. Он забрался слишком далеко от заставы и не успеет вернуться раньше, чем начнется ливень. Придется прятаться в лесу. Грис огляделся. Ничего похожего на пещеру или хоть какое-то укрытие в пределах его обзора не было. Он сделал несколько шагов наугад и вдруг услышал странный вскрик. Грис замер, прислушался. Он сразу же узнал этот звук - предсмертный крик кролика. Нет ничего удивительного в том, что на зверька напал хищник. Однако, тревога не отпускала Гриса. Волк или лисица не смогли бы убить кролика так быстро и почти бесшумно. Непременно была бы погоня и возня. Но ничего этого не было, лишь короткий крик. Так убивает только настоящий охотник. Грис поежился. Эльфы не убивают животных, канторам кролики кажутся слишком маленькими, в пищу они привыкли употреблять дичь покрупнее. Выходит, в Приграничье сейчас находятся люди. Грис положил руку на рукоять меча и осторожно двинулся туда, откуда донесся звук. Тишина настораживала, а раскаты грома, разрывающие её в клочья, заставляли напрягаться. Грис уже начал жалеть, что поддался любопытству. Лучше было бы вернуться и рассказать Калору. Старый упрямый кантор вынужден был бы отправить сюда пограничников. Грис сделал еще шаг и вдруг услышал хлопанье крыльев. Над головой мелькнула большая тень. Юноша выхватил меч, и в этот момент под грохочущий раскат грома хлынул дождь. От неожиданности Грис оступился, зацепился за корень дерева, кубарем покатился в овраг, ударился головой о выступающий из земли камень. В глазах потемнело, и разведчик лишился сознания.
– Зря я его сюда принес.
Грис попытался определить, откуда в его больной голове звучит этот мужской голос, и мог ли слышать его раньше. Но голос оказался незнакомым.
– Не переживай, - на этот раз говорила женщина.
– Чем этот мальчишка может нам навредить? Скорее всего, он здесь скрывался от канторов или эльфов. И тех и других вокруг достаточно.
– У него меч, - не разделял спокойствия второго голоса первый.
– Он может быть солдатом.
– На нем простая дорожная одежда, - возразила женщина.
– К тому же, разве смог бы ты бросить в лесу под дождем и под носом у канторов раненого человека? Ведь он пострадал по твоей вине.
Грис попытался пошевелить рукой. Запястья не стянуты, он был свободен. Недалеко горел костер, тепло от него приятно согревало промокшее тело. Грис помнил, как пошел искать источник шума, поскользнулся на мокрой траве и ударился головой. Сейчас он лежит возле костра, а рядом какие-то люди. Что ж, раз они не бросили его в овраге, не связали, возможно, они не собираются убивать или пытать его. Грис осторожно приоткрыл глаза и увидел склонившееся над ним лицо молодой девушки с большими синими глазами. Рука девушки осторожно легла ему на лоб, и в этот момент она увидела, что тот на нее смотрит. Промелькнувшая на красивом лице тень тут же сменилась теплой улыбкой.