Во имя жизни
Шрифт:
– Это ты предотвратил моё убийство?
Дворф пригладил бороду и махнул рукой, зовя его за собой.
– Да, я остановил Брока. – Йорген вздохнул. – Нельзя убивать, не разобравшись. К тому же в хладнокровном убийстве нет чести.
Они пошли по винтовой лестнице, оставляя позади холодное подземелье.
– Спасибо, Йорген.
Дворф кивнул, не оборачиваясь к нему.
– Хочешь вспомнить своё прошлое? – Голос Йоргена слегка дрожал. – Не думал, что это шанс оставить его и начать жить с чистого листа?
Прекратить попытки вспомнить? Но разве без этого он не просто
– Хотелось бы вспомнить имя. – Он посмотрел на закованную в сталь ладонь и сжал её. – А дальше обрести воспоминания.
– Тебе нужно имя. Да. – Дворф потянул последнее слово и задумался. – Может быть, Пробудившийся? Или на дворфийском – Тэрагард.
Пробудившийся? Это имя даст ему опору?
Они поднялись в квадратную комнату с парой дверей, обитых железом. Йорген подошёл к боковой и достал ключи. На противоположной стене висел выцветший гобелен с изображением человека, держащего медальон, напротив него сидела на троне фигура, без лица. Под этой картиной красовались вышитые фразы: «Победа над Безликим. Воцарение Кроссов».
– Безликий? Кроссы?
«Разочарование», – с грустью заметил тягучий голос.
– Кто? – прошептал он.
– Безликий больше тысячи лет назад хотел начать Эру Хаоса, но его остановил Дерек Кросс и стражи. – Йорген открыл дверь и толкнул её. – Кроссы раньше правили Паенией, пока их четырнадцать лет назад не уничтожила Регардия. Идём, Тэрагард.
Пробудившийся? Он направился за дворфом по коридору, в который проникали слабые солнечные лучи сквозь окна, подсвечивая покосившиеся картины в треснувших рамах. На одной из них изображался большой феникс, сражающийся с драконом.
Йорген вывел его в просторный холл с лестницей, ведущей на второй этаж, рядом с которой стоял постамент с обломками статуи: ноги в сапогах и часть древка. Над входными дверями висело разорванное знамя с восстающим чёрным котом на изумрудном фоне.
– Чьё это знамя?
– Кроссов, – сказал Йорген, ведя его к лестнице. – Ну и самой Паении. Оглед был их первым северным замком, пока его не оставили.
– Почему Оглед бросили? – Он поднялся на ступеньку.
– Около сорока лет назад, – Дворф почесал затылок, – три северных баронства объединились и устроили восстание против королевы Девон. Они быстро осадили замок и меньше, чем за сутки захватили его. В крепостных стенах с тех времён остались крупные пробоины.
– Чего добивались бароны?
– Свободы. – Дворф ухмыльнулся. – Барон Уэрский, не помню его имени, требовал у королевы снижение налогов и прочих повинностей. Девон его требования отклонила, а после он восстал с двумя своими братьями из соседних баронств. – Они поднялись на второй этаж. – Они проиграли в битве неподалёку от Огледа. Численный перевес был не на их стороне. – Йорген пожал плечами. – Королева приказала вздёрнуть барона Уэрска на стенах Огледа. Весьма жестоко, как мне кажется, но этим она припугнула остальных. Через пару лет она приказала бросить замок из-за того, что не видела угрозы в лице
«Жестокая и расчётливая королева. Старая история», – сказал тягучий голос.
– Почему не пойти на уступку? Почему не договориться? – Он посмотрел на очередную картину, висящую на каменной стене: толпа глядела на постамент, на котором казнили человека.
– Только Йодерик мог бы понять действия королевы, – вздохнув, сказал Йорген. – Мы почти пришли.
Совершал ли он в прошлом жестокие поступки? Был ли у него выбор поступить иначе? Не быть жестоким? Хаос. Ему хотелось верить, что он был другим, но почему-то казалось, что всё было иначе. Он врезался в спину дворфа и очнулся от раздумий. Йорген кинул беглый взгляд на него и постучал в дверь.
– Входи, Тэрагард, – сказал дворф и похлопал его по плечу.
Он толкнул тяжёлую дверь и переступил порог. В небольшой комнате было тепло из-за камина, в котором был слышен весёлый треск брёвен. За столом, заваленным книгами и свитками, сидела девушка, в чёрном сюрко с пылающим фениксом, из-под которого виднелась кольчуга.
– Садись. – Её голос звучал мягко.
Она жестом махнула в сторону пары стульев, стоящих напротив стола, не отрывая взгляда от книги. Присаживаясь, он заметил на раскинутой карте название в верхнем углу: «Северная Паения». Она отложила книгу в сторону и посмотрела на него слегка узкими чёрными глазами. Её бровь дёрнулась.
– Гарретт? – спросила она и поправила непослушную прядь тёмно-серых волос, спускающихся чуть ниже подбородка.
«Ты не Гарретт», – твёрдо сказал хрипловатый голос. «Да, ты не он», – вторил тягучий голос.
Тогда кто он?
– Гарретт? – Он слегка наклонил голову вбок.
– Гарретт, ты не помнишь меня? – Она пристально смотрела на него.
Сказать правду? Скорее всего, Йорген расскажет то, что узнал от него. Выбор невелик. Но кто такой Гарретт? «Это не ты», – твёрдо повторил хрипловатый голос. Почему?
– Я не помню, кто я. – Он пожал плечами и посмотрел на неё.
Она откинулась на спинку кресла – её лицо выглядело изумлённым – и покачала головой, проводя указательным пальцем по переносице.
– Я Катерина… – Она слегка кивнула. – Что ты помнишь о себе?
– Я пробудился в заброшенной крепости. – Лёгкая дрожь пробежала по его рукам. – Что это за крепость и что с ней произошло, я не знаю. Я покинул здание, похожее на храм, а во дворе на меня напал Брок. Йорген его остановил. – Катерина вздохнула. – Я пробудился в камере, а дальше Йорген привёл сюда. Он успел сказать, что ты страж, а это замок Оглед, принадлежавший Кроссам. А кто остальные в отряде?
Катерина ухмыльнулась и положила руки на подлокотники.
– Мы с тобой стражи, а остальные – арейнисты. Они элитный отряд императора Алмарианской Империи – Арейн. С нами ещё путешествует маг из Академии. Слегка высокомерный. – Катерина улыбнулась. – Значит, до своего пробуждения, ты ничего не помнишь? Да, Гарретт?
– Почему ты думаешь, что я – Гарретт?
Разве он Гарретт? Почему он не чувствует связи с этим именем? Пробудившийся или Тэрагард более подходящие имена, но не Гарретт. Почему?