Во мраке бытия
Шрифт:
— Нет, не нужно, — произнес Хеллер.
— Да какого же черта тебе нужно, парень! Неужто ты задался целью свести меня в могилу? Да я эту дрянь и в гараж-то поставить не осмелюсь! Это же древняя развалина.
— Это предмет старины! — воскликнул Морти. — Никакая не развалина, а самая настоящая антикварная вещь!
Вантаджио мрачно поглядел на него и повернулся, намереваясь уйти.
— Да вы можете послать эту машину в Атлантик-Сити на парад старинных моделей и получите двадцать пять тысяч призовых, — не сдавался Морти. — Я вам гарантирую. Старинные авто — это последний крик моды!
Вантаджио остановился.
— Погодите. У меня идея. Если мы пошлем эту машину на парад
— И усадим в нее девчонок, одетых по моде двадцатых годов, — подхватил Хеллер.
— А на подножках расставим парней с автоматами, — добавил Вантаджио.
— А за ними будут гнаться агенты по борьбе с бутлегерством, в костюмах двадцатых годов, — сказал Хеллер.
— А на дверцах машины поместим эмблему с надписью «Таксо-моторный парк компании Корлеоне», — воскликнул Вантаджио, — то Малышка придет в восторг! Она обожает традиции! Да к тому же это будет миллионная реклама! Верно?
— Разумеется, — поддержал его Хеллер.
— Ну, парень, ты, надеюсь, помнишь, что обязан делать все, что я тебе прикажу?
— Совершенно верно.
— Так вот, бери машину — это я тебе говорю!
— Вот видите, я же говорил, — вставил свое Морти. — Машина стоит всего тысячу долларов.
— Пятьсот, — решительно изрек Вантаджио, — да и то лишь в том случае, если ты сможешь доставить ее по этому вот адресу. А номер и лицензию на нее я приобрету в вашей компании позже. Он быстро писал что-то на обратной стороне своей визитной карточки. Мне удалось разглядеть написанный им адрес: «Гараж „Шик-Блеск“, Майк Мутационе. Ньюарк, Нью-Джерси».
— А можно мне теперь погонять ее, а заодно и повозиться с мотором? — спросил Хеллер.
— Да конечно же, парень, черт побери! Теперь это твоя машина! При условии, что ты разрешишь ее выставить на парад и у тебя хватит терпения подождать, пока Майк Мутационе приведет ее в порядок, а иначе ее нельзя ставить в этом гараже. Видишь ли, я смогу говорить, что готовлю машину к параду, и дипломаты из ООН будут в восторге от такой культурной программы. Они вообще всегда приходят в восторг, когда в стране поддерживаются старые народные обычаи.
Вдруг послышался чей-то голос:
— Эй, откуда эта жертва бомбардировки? — Это был Бац-Бац.
— Это и есть тот автомобиль, на котором нам придется ездить, — ответил Хеллер.
— Слушай, парень, не нужно мне мозги пудрить, — сказал Бац-Бац. — У меня и без твоих розыгрышей был тяжелый день: мне пришлось учить армейских отличать левую ногу от их же собственной (…).
— Вы, Бац-Бац, лучше вот на что посмотрите, — сказал Хеллер, показывая на розетку из трещинок на стекле.
— Э, да это же пуля калибра 7,62 миллиметра. Натовского производства. Бельгийская, что ли? Или итальянская «беретта»? Ишь, как ее расплющило. Пуленепробиваемое стекло!
— А ты еще посмотри на крылья. Сталь в четверть дюйма толщиной, — не унимался Хеллер.
Вантаджио похлопал Римбомбо по плечу.
— Знаешь, если уж ты работаешь на этого парня, то съезди с таксистом в Ньюарк к Майку и объясни ему, что мы хотим от этой машины. Пусть использует точно такой же материал, как и был, но только заменить нужно буквально все. Пусть вставит новые бронированные стекла, сделает новую обивку, выправит кузов, выкрасит всю машину в оранжевый цвет и сделает на дверях надпись «Таксомоторный парк Корлеоне». И чтобы она выглядела как новенькая! Даже мотор пусть заменит. И скажи ему, чтобы поторапливался, потому что парню машина нужна срочно.
— Но мне же нельзя покидать Нью-Йорк, — сказал Бац-Бац.
— Так ведь сегодня суббота, уик-энд, — напомнил Вантаджио.
— О, верно, а я и забыл.
— Я тоже поеду с ними, — сказал Хеллер.
— Нет,
Говоря это, Вантаджио одновременно подписывал бумаги, которые ему поочередно подавал Морти. Потом отсчитал требуемые пятьсот долларов. Морти с Римбомбо забрались в старое такси и, сопровождаемые ревом мотора, дымом и страшным дребезгом, уехали. Вантаджио и Хеллер сели в лифт.
— А теперь мы поднимемся наверх, — сказал Вантаджио, — и ты позвонишь Малышке и расскажешь ей, какая великолепная идея осенила меня. Нет, будет лучше, если ты позвонишь ей из своих апартаментов и скажешь, что все это ты сам так здорово придумал. Традиция, парень, это ключ к ее сердцу. А если удастся сделать коктейль из традиции с чувством, то считай, что можешь брать ее голыми руками. Ведь ее старик Святоша Джо начинал с того, что в точно таких же такси развозил по городу самогон.
— Вы просто волшебник, — сказал Хеллер.
— Да, парень, всегда делай по-моему и постоянно будешь при деньгах. Заруби это себе на носу, парень.
Нет, они меня окончательно озадачили. Ничего не понимаю. Что Хеллер собирается делать сразу с двумя машинами? Ведь у него уже есть старый «кадиллак». Правда, его сейчас тоже переделывают, но Хеллер вроде бы и не торопится получать его из ремонта. Так зачем ему могло понадобиться еще и такси? И на этот раз шестое чувство — а без него в Аппарате не прожить — подсказало мне, что дело здесь не только в пристрастии офицеров Флота его величества к механическим игрушкам. Меня передернуло. Вот (…), что-то уж слишком быстро он начинает действовать. Слишком быстро! Ведь так он может что-то и завершить, и это «что-то» погубит меня!
Поскольку я знал, что в ближайшее воскресенье Хеллеру предстоит групповой выезд на занятия по восхищению природой во главе с мисс Симмонс — а уж в том, что она постарается там прищучить его, я был абсолютно уверен, — то не очень-то интересовался субботними делами Хеллера и только изредка поглядывал на экран.
Визит двух южноамериканских дипломатов не представлял особого интереса. Вантаджио привел гостей к Хеллеру и представил их друг другу — имена их были столь пышными и цветистыми, что едва ли уместились бы на целой странице. Принимая их, Хеллер был в роскошном смокинге с бриллиантовыми запонками на манжетах сорочки, однако южноамериканцы переплюнули его, нарядившись в смокинги цвета маренго с черным шелковым шитьем и сорочки с кружевами, покрывавшими всю грудь. Признаюсь, что такое унижение Хеллера приободрило меня. Они, оказывается, получили заем Международного банка под строительство целой серии мостов и, прослышав о том, что Хеллер учится на инженера, обратились к нему за консультацией, поскольку у них возникли сомнения, будут ли стоять мосты, построенные по имевшемуся у них проекту. Поэтому они принесли ему какие-то чертежи, посмотрев которые он посоветовал избрать конструкцию, при которой оба конца моста покоятся на плавающих опорах, чтобы столь частые в их странах землетрясения не смогли разрушить сооружение. Он даже начертил какие-то небольшие схемки, которые следовало передать подрядно-конструкторским фирмам. Но я прекрасно понимал, что все это — сплошная чепуха и треперь — всем хорошо известно, что мосты строят для преодоления водной преграды, а не для того, чтобы плавать по воде. Но южноамериканцы — люди вежливые — расплывались в любезных улыбках. Удалились они с сияющими лицами. Подонки безмозглые!