Во мраке бытия
Шрифт:
— Кому вручить? — спросил Хеллер, помахивая бумажкой перед глазами Торпедо.
— А вы собираетесь убить мою мать? — ответил вопросом на Вопрос Торпедо.
— Я обдумываю это, — ответил Хеллер. — Назовите имя и адрес того, кому нужно вручить эту бумажку, и тогда я, возможно, передумаю.
Бандит только моргал в ответ. После некоторого раздумья он сшил все-таки заговорить.
— «Мамочка». Квартира восемнадцать «ф». Дом двести тридцать первый по Бинетта-лейн. Это в центре города.
— А какие вещественные доказательства? — допытывался
— Послушайте, — простонал Торпедо. — Гробе ведь собирался убить меня.
— Матерей следует любить и беречь, — заметил Хеллер.
Торпедо вздрогнул.
— Ваша бейсбольная шапочка с кровью и прядь ваших волос, — сказал он.
Хеллер тут же снял шапочку, вывернул ее наизнанку и погрузил в кровавое месиво, в которое была превращена голова мертвого «таксиста».
— Я слышу сирену «скорой помощи», которая наверняка направляется сюда. Постарайтесь, чтобы вас в больнице подремонтировали, а после этого настоятельно рекомендую вам подыскать себе жилье где-нибудь в районе Северного полюса. — Он наклонился и сунул бумажник с пятью тысячами долларов в карман Торпедо. — Я все время пытаюсь отдать вам эти деньги. Так вот, берите их и постарайтесь выучить язык белых медведей. Я — не убийца чужих мамаш, но что касается «торпед», то взрывать их всегда любил.
Полицейская машина осторожно приближалась к месту проишествия. Отблески пламени разбитой и горящей машины плясали на ее кузове. Наконец из нее вышли двое полицейских.
— А как получилось, что ты вытащил из разбитой машины эти тела, парень? — сказал один из них с явной угрозой.
— А он чуть было не сбил и меня, — сказал Хеллер. — Вот я и хотел посоветовать ему быть в следующий раз поосторожней.
— Ах вот оно что, — сказал полицейский с пониманием. — Но я все равно выпишу водителю штраф. — Он вытащил из кармана книжечку с бланками. — Как ты считаешь, Пит, что писать в графу «основание для штрафа»?
— Загрязнение улицы, — ответил второй.
— Машину вел вот этот, — сообщил Хедлер. — Он уже мертв.
— И все равно я выпишу ему штраф, — сказал полицейский и принялся заполнять нужные графы.
Тут с воем подъехала и «скорая помощь», вызванная скорее всего полицейскими по рации. Морти Массакурович уже успел съехать с эстакады и дожидался на нижнем уровне. Хеллер сел в машину.
— А теперь отвезите меня к дому номер двести тридцать один по Бинетта-лейн.
— Этот район называется Маленькая Италия. Неподходящее местечко для поздних визитов, — ответил Морти. — У тебя имеется пистолет?
— Пистолета нет, а вот сотня долларов найдется, — сказал Хеллер.
Они снова помчались в сторону центра. Проехав по Десятой, они свернули на Четырнадцатую улицу, спустились по ней на Гринвич-авеню, объехали Вашингтон-сквер и оказались в Маленькой Италии. Они остановились на противоположной стороне улицы подле указанного дома. Хеллер достал из кармана нож, отрезал небольшую прядь своих волос и прилепил их к кровавому сгустку на бейсбольной шапочке. Потом он вложил
— Найдите квартиру номер восемнадцать «ф» и спросите там Мамочку. Отдайте ей эти вещи, а она передаст вам пакет.
— Мне нужно войти туда? — спросил Морти, нерешительно глядя на мрачное здание.
— А когда вы вернетесь, — сказал Хеллер, — я добавлю еще сотню долларов.
Морти без разговоров схватил шапочку вместе с ее содержимым, выскочил из машины и затрусил к подъезду дома. Минуты через три он резво сбежал по ступенькам крыльца с пакетом в руках. Он швырнул пакет на колени Хеллеру, сел за руль и постарался поскорее убраться отсюда.
— «Мамочка» оказалась здоровенным мужиком с пистолетом, — сказал Морти. — Но он взял шапку и отдал мне это, не сказав ни слова и не задавая вопросов.
Хеллер велел ехать на угол Первой авеню и Сорок второй улицы. Потом взял в руки пакет, встряхнул его, приложил к уху и понюхал. Ага, наконец-то он начинает предпринимать меры предосторожности, потому что пакет с успехом мог казаться и бомбой. Он разорвал упаковку и вытащил из пакета что-то.
— А сколько может стоить билет первого класса… в Буэнос-Айрес, в Аргентину? — спросил он у Морти.
— Не знаю, — ответил тот. — Думаю, тысячи три.
— А можно его сдать обратно в кассу?
— Конечно, можно, — сказал Морти. — Просто отнеси его в аэропорт и сдай там. А в чем дело? Ты что, улетаешь?
Ох, как было бы здорово, если бы Хеллер решился на это. Морти высадил его на углу Первой авеню и Сорок второй.
— Ну так как вы считаете, сдал я экзамен или нет?
Морти сделал вид, будто глубоко задумался, взвешивая все «за» и «против». Наконец он вынес окончательный приговор:
— Видишь ли, парень, приобретя некоторый опыт, ты мог бы стать лучшим таксистом во всем Нью-Йорке. У меня еще есть некоторые секреты по части обмана пассажиров, наматывания лишнего пробега, но если тебе это не нужно, то учебу следует считать завершенной. Ты сдал свой экзамен. Да, могу с чистой совестью сказать, что испытание ты выдержал. Хеллер отсчитал ему шесть стодолларовых купюр. Тот быстро сунул деньги за пазуху и на предельной скорости отъехал. Хеллер двигался по улице привычной трусцой, пощелкивая шиповками спортивных туфель, и вскоре уже подымался по ступеням «Ласковых пальм». В своей комнате он раскрыл пакет. В нем оказались деньги небольшими купюрами.
Он пересчитал их. Ровно сто тысяч долларов! Меня проняла нервная дрожь. О боги, Гробе, должно быть, сильно разозлился, если предложил за его убийство такую сумму. Хеллер сложил деньги в старый пакет из-под завтрака. Потом спустился в помещение с сейфами и запер там свою добычу. Вантаджио сидел в своем кабинете. Увидев через приоткрытую дверь проходящего мимо Хеллера, он позвал его:
— Что, парень, заходил за деньжатами? Учти, тебе понадобятся деньги на учебу, так что не расходуй их зря на ночную жизнь. Город у нас ужасно дорогой.