Во тьме его желаний
Шрифт:
Страх усилился ещё больше, когда Армин звякнул чем-то железным об поднос.
— Господин Армин? — с тревогой в голосе спросила я. — Мне страшно. Можно… не делать этого?
— Чшшш, — одновременно ласково и властного прошипел он. — Я не делаю ничего пугающего. Тебе не будет больно, обещаю. Смотри только на меня, и даю слово: после этого тебе станет так легко и хорошо, как никогда ещё не было.
Я нервно сглотнула, но все же решилась ещё потерпеть. Может мне это действительно поможет?
— Это, — Армин показал мне странную штуку: что-то типа массажёра с ручкой и вращающейся
От слова "иголочки" у меня беспокойно забилось сердце.
— Я проведу один раз, — предупредил он. — И ты мне честно ответишь: больно тебе или нет. Но только честно. Как я тебя научил.
Не дожидаясь моего согласия, Армин провел этой штукой мне плечу, а я зажмурилась от страха.
— Больно? — интригующе спросил он.
Я отрицательно мотнула головой, но не открыла глаза. Так действительно было не страшно, и я могла трезво оценить воздействие ролика.
Армин провел этой штукой по второму плечу, а затем медленно спустился вниз.
Крошечные иголочки тихонько кололи, но не причиняли боли.
Тогда Армин спустился этой штукой мне к груди и прошёлся по нежной коже.
Я напряглась от лёгкой щекотки, но эти ощущения тут же отозвались у меня внизу живота горячей и вязкой волной.
Армин прошёлся иголочками ещё раз, а затем проехался по тонкой коже ореол. У меня же было ощущение, что эти самые иголочки впились мне в промежность, и я дернулась насколько это было возможно.
Тогда Армин захватил губами одну вершинку, жадно вобрав ее в рот, а по второй медленно проехался игольчатым роликом.
Я закусила губу и замычала от острых ощущений в промежности. А ведь Армин даже не касался меня там!
Затем мужчина проехался по моей вершинке ещё раз и ещё, пока я медленно сгорала от обжигающей страсти. Он сделал это достаточно резко и быстро, "исполосовав" мою грудь этим предметом, а после убрал его на поднос.
Меня это удивило. Разве он не хочет продолжить?
Но через секунду до меня дошло к чему все это было. Те участки кожи, где касался ролик, стали горячими, и весь пожар перекинулся мне в лоно.
— Доктор Армин! — запаниковала я. — Так жарко! Помогите!
Армин коснулся пальцами моей промежности и тут же ввел их внутрь.
— Эти иголочки, — объяснял он, пока готовил меня для себя, — создают мельчайшие микротравмы на коже. Этот процесс безвреден, но очень приятен, как если бы я сделал так…
Армин резко провел по моему бедру пальцами с коротко стриженными ногтями. Но всё же он как будто слегка меня оцарапал. И тут же мое бедро начало гореть пожаром, что снова отдалось пожаром вниз живота.
Я запрокинула голову и стыдливо закусила губу.
Мне нравилось то, что я сейчас испытывала. Все воздействия Армина не просто заставляли мою кожу гореть, это пламя проникало глубоко в мышцы и даже в мозг. Кроме того, обездвиженность и беспомощность заключали меня в воображаемую камеру, из которой нет выхода, но также и нет желания его найти.
Каждый мой нерв был объят этим пламенем, а внизу живота уже образовался целый комочек опаленных страстью клеток.
— Армин! — завыла я, после того как мужчина "расцарапал"
Мое тело требовало мужчину. Я жаждала оказаться под ним, жаждала принять его в себя, раскрыться для него без остатка. Жаждала полноценных проникновений.
— Что ты хочешь, малышка Афина? — интригующе спросил Армин и снова резко прошёлся пальцами по бокам моих бедер.
— Вас! — я задохнулась от страсти. — Пожалуйста! Я хочу быть Вашей!
Мое сердце готово было выпрыгнуть из груди от столь ярких эмоций и тактильных ощущений. Мне хотелось кричать, вырываться, метаться, но я была прочно скована.
— Ты прекрасна в своих мучениях, — Армин "доехал" игольчатым роликом мне до низа живота, и я поняла, что мне конец. — Самая красивая и отзывчивая девочка. Я готов мучить тебя всю ночь. Но гораздо приятнее будет брать тебя всю ночь.
Я закусила губу и заскулила, с большим нетерпением ожидая столь желанной близости с моим Армином.
Глава 35
Мужчина покинул мое лоно, чем вызвал во мне пустоту разочарования, но я понимала, что нужно еще немного потерпеть. Армин, продолжая время от времени меня царапать, отвязал мне правую ногу, согнул ее в колене, чуть отвел в сторону и крепко привязал к бортикам стола. Тоже самое он сделал и с левой ногой, раскрыв меня как бабочку.
Затем он снова прошелся игольчатым роликом по моим ореолам, а после поднялся к лицу.
— Высуни свой язычок, малышка Афина, — Армин надавил мне на щеки, чтобы я не смогла сомкнуть челюсти, и дождался пока я выполню его приказ. — И смотри на меня. Я очень хочу видеть твои глаза.
Опьяненная этим страстным безумием, я глядела на Армина с высунутым язычком и ждала новой порции сладостных пыток. Тогда мой Доктор каким-то механизмом немного собрал стол, заставив ту часть, на которой раньше были мои ноги задвинуться внутрь. Теперь мой Доктор Армин беспрепятственно прижался к моей промежности пахом и склонился над моим лицом.
Игольчатый ролик дошел до моего язычка и впился в меня сотнями иголочек. Трепетно заскулив, я снова зажмурилась, но тут же опомнилась и вновь устремилась взглядом в черные глаза моего Доктора.
— Моя хорошая девочка, — прошептал Армин и сильнее прижался ко мне напряженным пахом. — Люблю тебя такую послушную, трепетную, терпеливую. Только мою…
Я удивленно раскрыла глаза. До меня только сейчас дошло, что Армин уже в третий раз признался мне в любви, а я была так занята своими мыслями, что пропустила два предыдущих раза мимо ушей. Сначала он сказал в палате, что для человека, кто меня полюбит я буду прекрасна всегда. Потом сказал, что не отпускает то, что любит. А сейчас… он ведь сказал это почти прямым текстом! Неужели он правда любит меня? Но за что? Я никак не проявила себя перед ним, чтобы меня можно было полюбить. Может быть он все говорит это с какой-то другой окраской? В том смысле, что ему только нравится быть со мной?