Во тьме ночной
Шрифт:
На специальных площадках я достигла лучшего результата среди сверстников. Но до бабушки мне было еще очень далеко. Правда, она сказала, что я справляюсь лучше, чем она в мои годы. А я гадала: она серьезно это говорит или пытается меня утешить.
Мои тренировки подходили к концу. Четыре года обучения, а потом еще два года практики на территории страны. И только тогда могут начать давать легкие задания в других государствах.
Сегодня утром бабушка сказала, что в обед начнется первое практическое занятие. Можно было бы подумать, что все мои тренировки по проникновению были практикой, но они
В назначенное время я пришла к кабинету директора, постучала и мне разрешили войти. Бабушка сидела за столом и что-то писала. Я тихо прошла вперед и остановилась в паре шагов от стола. Стала ждать, когда на меня обратят внимание. Одним из главных качеств ниндзя должно быть терпение и сейчас его проверяли.
– Шинобу, - через десять минут бабушка обратила на меня внимание. Отложив в сторону перо, она осмотрела меня с ног до головы – я была одета как было положено и готова к любому заданию. – Прежде, чем тебе выдадут задание, ты должна пройти последнюю тренировку.
– Когда она начнется, - поинтересовалась я.
– Через час, - ответ последовал незамедлительно. – А пока присаживайся.
Бабушка указала на диван со столиком перед ним. На столе уже стояли чашки с чаем и печеньки. Я поблагодарила и села за стол. Бабушка опять погрузилась в бумаги. А я осторожно пригубила напиток. Запах листьев ударил в нос, а теплая жидкость разлилась во рту. Но чувствовалось что-то постороннее в этом чае. Я посмотрела на бабушку.
– Это не яд, - ответила она, заметив мой взгляд. – Лекарство, перед заданием. Оно поможет.
Я лишь пожала плечами и продолжила пить чай. Закусывала печеньками и гадала, какое задание мне предстоит выполнить.
Ровно через один час мы покинули директорский кабинет. Сейчас уже начались занятия, так что в коридорах мы никого не встретили. Мы спустились на первый этаж и немного прошлись по незнакомым мне коридорам. Прошли через одну дверь. Нас встретил длинный, едва освещенный, коридор. Впереди виднелась дверь, возле которой стоял кот. Он был одет в черную хакама и такую же рубаху. Черная маска кошки закрывала ему лицо.
– Всё готово, - бабушка задала вопрос коту. В ответ он лишь кивнул. – Тогда открывай.
Дверь открылась и от туда потянуло могильным холодом. Меня бросило в дрожь. По спине побежали мурашки. Но я не отставала от бабушки, продолжавшей держать темп ходьбы.
Темный коридор тянулся ее очень далеко. Через пару минут мы оказались в другом коридоре по-шире, но теперь в нас сопровождали камеры, едва освещенные светом с улицы. И там за решетками находились люди. Только завидев нас, они просились к дверям и начали умолять их выпустить, что они ничего не сделали, что у них есть семьи. Я может и задалась бы вопросом присутствия здесь людей, но понимала, что без причины их бы сюда не кинули.
– Это всё шпионы других королевств или те, кто совершил преступления, - сказала бабушка, заметив
– Ясно, - без эмоционально ответила я.
Мы прошли по десять камер с каждой стороны и два ответвления с такими же камерами, пока не уперлись в камеру с двойными дверьми. Возле нее стоял еще один кот в похожих одеждах, но этот был более крупного телосложения. Он просто кивнул нам и открыл двери.
Первая освещенная комната. Она оказалась больше, чем я думала. Но в остальном выглядела так, как я и думала. Вдоль стен стояли столы с пыточными принадлежностями. Была здесь растяжка, которой человеку отрывали руки-ноги и железная леди с шипами внутри. В центре комнаты расположился маленький медицинский столик на колесиках. Там лежали скальпели и иглы. Рядом со столиком стоял деревянный стул со спинкой и ремнями.
На стуле сидел человек. Он был жестко притянут ремнями к стулу, что даже пальцем пошевелить не мог. Одет он был в одни лишь портки и те были засаленными. Но он был жив и здоров и ни один пыточный инструмент не прикасался к его телу. При взгляде на лицо пленника, я подумала, что он неприметный, а именно таких и брали в шпионы.
– Ребенок, - хмыкнул человек, когда заметил наше появление. – и чего вы хотите этим добиться. Что я признаюсь в том, чего не совершал или тем, кем не являюсь? Я уже всё рассказал вашим дознавателям. Вы меня зря только держите здесь.
Самоуверенный. Ведет себя так, будто он просто сидит в гостях. Он думает, что его вытащат, что кто-то поможет ему, но надо его огорчить.
– Не думай, что кто-то вытащит тебя, - заговорила бабушка. – Уже решенный факт, что ты умрешь здесь.
– Не смеши меня девка, - начал выходить из себя человек. Угроза смерти оказала воздействие. – Вы не имеете никакого права на казнь иностранного гражданина.
– Да, - ответила бабушка. Человек аж расслабился, но следующие слова стерли улыбку с его лица. – Только если ты действительно иностранный гражданин.
– Что?
– Тебя не существует, - сказав это, бабушка показала человеку лист. Это оказалось свидетельство о смерти и захоронении. – Ты мертв.
– Этого не может быть, - отрешенно сказал человек через пару минут.
– Может и есть.
Человек выпал в осадок. Он не мог поверить в то, что только что увидел, но и не поверить тоже не мог. Ведь на бланке была королевская печать. И сам бланк был настоящим. Как и само свидетельство.
– Шинобу, - обратилась ко мне бабушка, - ты должна убить его. Способ не важен, главное результат.
– Что, - встрепенулся человек. – Только посмей сделать хоть шаг в мою сторону и я вырвусь из этих пут.
Теперь, когда его жизни начала угрожать опасность, человек перестал пытаться что-то скрыть.
– Я вырвусь и вырублю вас обеих, а потом повеселюсь. Тебя, - кивок в мою сторону, - я $*€?%@!?, а потом перережу глотку, что ты будешь умирать медленно, захлебываясь своей кровью. Ты же, - кивок в сторону бабушки, - будешь у меня $&??@#. А потом я $*€?%@!? во все ?€^#.
Тирада велась на языке очень похожем на ангольский из моей прошлой жизни. Но иногда появлялись слова, которые сильно выделялись и я просто не могла их разобрать.