Во тьме
Шрифт:
Глава 29
— В общем и целом, — подытожил Марк, — не так уж всё и плохо. У тебя.
— У тебя, в общем, тоже, — ответила Джейн и улыбнулась краешками губ.
Откровенно говоря, ей было не до смеха и даже не до хорошего настроения. Если кошмарный сон уже утратил актуальность, то другая проблема казалась ей неразрешимой.
— Надеюсь, что ты права. Сны ведь, к счастью, рано или поздно кончаются.
— И их сменяет реальность, — покачала головой девушка и, чувствуя, что больше не может держать это в себе, выпалила: — Разве может быть всё хорошо у такой, как я? Кому вообще дело до проблем и забот
— Ну, не совсем всех, — мягко поправил он.
— Я как раз в плане секса.
— А, понятно. И?
— Да ничего! — грубо, но не по отношению к собеседнику, выпалила Джейн. — Все меня презирают. Если б не ты, я бы уже давно свихнулась. Я устала, Марк. Устала от всего, что меня окружает. От осуждающих взглядов, от перешёптываний за спиной, от подкалываний и издевок… от людей в целом. И хуже всего то, что в будущем улучшений я не вижу. Такое чувство, будто каждый смеётся надо мной. Помнишь, кто-то написал на моей двери: «Здесь живёт лесбиянка»?
— Помню, — Сандерс не лгал, потому что сам же эту надпись (сделанную краской из баллончика) стирал ацетоном.
— И это — всего лишь капля в море обид. От самых безобидных до особо язвительных, — её глаза заблестели. Она не хотела выпускать слёзы на волю, но они непреклонно рвались, поэтому следующую фразу она произнесла уже дрожащим тоном: — Я не знаю, сколько ещё смогу терпеть всё это.
— Джейн, — Марк дотронулся до её запястья. Неосознанно, потому что считал это логичным поступком.
Девушка рефлекторно отдёрнулась.
— Извини, — сказал он. — Я забыл, что тебе неприятны мужские прикосновения.
— Ничего, — она вернула руку обратно. — Тебе можно.
В подтверждение своих слов она сама прикоснулась к его пальцам. Он нежно обхватил её ладонь, источающую ни с чем не сравнимое материнское тепло, легонько поглаживая шелковистую кожу. Невероятно, но за всё то время, что они были знакомы (как-никак, более полутора лет), Марк прикасался к Джейн до сегодняшнего дня лишь однажды.
Как-то вечером он зашёл к ней в гости без каких-либо планов — просто навестить — и застал в ужасном состоянии. Она была едва ли не в истерике. Лишь спустя четверть часа он смог добиться от неё вразумительного ответа. Оказалось, что ей пришло на электронную почту письмо. Сам текст был ещё более-менее терпимым: «Тебя, часом, не так трахали, розовая?» Но к нему были приложены несколько фотографий, скачанных с какого-то отвратного порно-сайта и изображающих самые разнообразные действа конченых женщин и самонадеянных мужчин. Однако, даже не это самое худшее. Дело в том, что автор послания исхитрился с помощью графического редактора вставить лицо Джейн взамен физиономий «подстилок». Нужного эффекта отправитель столь мерзкого послания добился — девушка серьёзно подумывала покончить с собой (такая мысль приходила ей достаточно редко, несмотря на пережитое насилие).
Марк смог успокоить её только одним способом — он её обнял. Заботливо, нежно, может быть, даже не просто по-дружески. И она, вопреки себе, отдалась в эти объятья, потому что в такой момент они были ей нужны — именно объятья мужчины, друга. Эти мгновения они запомнили навсегда, потому что тогда сблизились по-настоящему.
Уже потом Сандерс узнал, что автором послания был бывший приятель Джейн, который порвал с ней сразу после изнасилования. Марк был бы вовсе не против проучить придурка, но его физические возможности не позволяли совладать со спортивным малым,
— Сегодня я просил у тебя совета, — произнёс он, мысленно возвращаясь к тому злосчастному и одновременному переломному вечеру. — Теперь, думаю, моя очередь его давать. Пошли их всех к такой-то матери.
— Думаешь, я не пыталась? Но они меня заставляют обращать на них внимание! — уже не сдерживала себя Джейн.
— Я уверен, что у тебя получится, потому что получилось у меня, хотя моя сила воли ничто по сравнению с твоей. Ты должна действовать по незаменимому принципу — жить только для себя, делать всё только для себя. Когда ты начнёшь относиться к ним, как к части внешнего мира, а не своего внутреннего, тогда тебе станет намного легче.
— Это непросто.
— Конечно. Я так полностью и не освоил данную методику. Пока. Но она истинная. И знаешь, почему?
Девушка покачала головой, вытирая свободной рукой слёзы.
— Потому что проблема вовсе не в тебе, Джейн. Проблема — в них, — уверенно произнёс Марк. — Вспомни! Сколько тебе сочувствовали, когда с тобой случилось несчастье? Неделю? Две?! А сколько над тобой издеваются с тех пор, как ты стала отвергать мужчин? Уже несколько лет!!! Чувствуешь разницу? Люди, в том числе твои бывшие друзья и подруги, быстро забыли весь ужас произошедшего. Но стоило им узнать о твоей тайне, как они мигом уцепились за это, вгрызлись в живую плоть, почуяв опьяняющую возможность вволю поиздеваться над тобой. Им невдомёк, что ты страдаешь — им вообще плевать на это! Их философия проста и примитивна — раз ты не такая, как все, значит, ты должна быть унижена. Они думают, что «все», большинство — это эталон. Но они не правы. На мой взгляд, извращение — это быть, как «все». Вот, что ты должна уяснить, Джейн. И тогда всё изменится, вот увидишь!
Нельзя сказать, чтобы данное высказывание стало для неё открытием. Но, наверное, надо было это не просто осознать, а ещё и услышать от кого-то — тем более от человека, искренне желающего помочь.
«Господи, до чего же я дошла, раз подозревала его в нечистоплотных замыслах?» — сокрушалась она.
— Да, Марк, ты прав, — вздохнула Джейн, чувствуя его прикосновения и, как ни странно, наслаждаясь ими. Они вызывали у неё приятные мурашки по спине, чего раньше не бывало. Нет, это вовсе не означало, что её ориентация собралась вернуться к исходному состоянию — такого не будет никогда. Это означало некую новую веху в их отношениях — нечто такое, что ещё крепче связало их души.
— Обещай мне, что всерьёз над этим подумаешь, — попросил он.
— Обещаю.
Сандерс улыбнулся, продолжая ненастойчиво ласкать непривычную к мужским прикосновениям кожу.
Глава 30
Как ни странно, фраза вампирши не только не испугала Элизабет — наоборот, только подлила масла в огонь страсти. Перспектива смерти её, конечно, немного пугала, однако она знала, что это будет отнюдь не конец, а начало. Поэтому она с нетерпением и одновременно возбуждающим страхом ждала, когда же они прибудут на место. Поскольку в окна ничего нельзя было увидеть, оставалось лишь гадать, где именно сейчас двигался «Кадиллак». Судя по тому, что он уже некоторое время никуда не сворачивал, катафалк выбрался на шоссе.