Во власти бывшего
Шрифт:
Руслан внезапно прекращает трахать меня пальцами. Расстегивает ремень, и приспускает брюки. Подсаживает меня так, что я обвиваю ногами его талию. Спиной впечатывает в стену. Прижимает к жесткой холодной поверхности. Ртом ловлю воздух. Я так возбуждена, что вообще ничего не соображаю.
Руслан проникает в меня быстро, и я с легкостью впускаю его. Мы облегченно стонем, ощутив, наконец, это желанное прикосновение. Он вколачивается внутрь меня прерывистыми мощными толчками, еще сильнее вдавливая в стену. Точно силой берет, а не я сама послушно
Наши губы сливаются в поцелуе, но он больше напоминает какое-то звериное покусывание, нежели любовную ласку. Наверное, Руслан уже тоже сошел с ума.
Царапаю руками его спину, прикрытую рубашкой, в голос стону, не в силах держать это в себе. Внутри меня снова зарождается волна порочного удовольствия. Она в разы увеличивается с каждым несдержанным толчком, и вот-вот накроет меня здоровенным цунами.
Взрыв. Меня трясет от небывало ярких ощущений. Я уже и не помнила какого это. А теперь не помню себя от того, как меня с ног до головы прошибло оргазмом.
Матерясь, Руслан тоже кончает, плотнее вжимаясь в меня бедрами, до упора проникая внутрь.
Меня отпускают, и я дрожащими ногами касаюсь пола. Их до сих пор трясет после только что перенесенного удовольствия. Я продолжаю часто дышать, все еще качаясь на волнах эйфории, но сознание начинает постепенно проясняться.
Что я наделала?
Руслан, закончив возиться с ремнем, тянется в карман за бумажником. Раскрывает его и достает оттуда пятитысячную купюру.
– На вот, купишь себе таблетку, – безразлично говорит он мне, протягивая деньги.
– Что? – я непонимающе мотаю головой.
– Экстренная контрацепция, Саша! Не смог сдержаться, прости.
– Что? – снова повторяю, а в груди все точно свинцом залили. Вот она плата за низменные удовольствия.
Руслан берет мою ладонь в свою руку и зажимает в ней бумажку.
– Ты сегодня же купишь таблетку и выпьешь ее. Дети от тебя мне не нужны, это ясно?
Застываю на месте, как каменное изваяние. В один миг трезвею от происходящего. Грудь сжимается от боли, когда я вспоминаю малышку Дину – точную копию своего отца.
Я не успеваю ничего ответить, потому что чувствую, как в кармане начинает жужжать мобильный. Отвлекаюсь на звонок, и вытаскиваю телефон. Это мама.
– Саша, – взволнованный голос матери заставляет меня напрячься еще сильнее. – Дина заболела… У нее высокая температура, я вызвала скорую, но тебе все равно лучше приехать. Она все время зовет тебя.
– Да, я сейчас же поеду домой, – обещаю я. – Но ты держи меня в курсе.
Слышу, как на заднем фоне тихонечко плачет Дина. Мои глаза тоже наполняются слезами. Когда дети болеют, это просто… Да лучше самому переболеть в десять раз сильнее, чем видеть их страдания.
– Прости… те, – говорю я, абсолютно вытеснив из головы все то, что сейчас произошло между мной и Русланом. – Можно я поеду домой, у меня дочь заболела?! – спрашиваю я, хотя, наверное, сбегу, даже если он ответит отказом.
–
– Ага, – на автомате отвечаю я, запахивая разорванные половинки униформы.
Я даже пуговицы не догадываюсь собрать. Пулей вылетаю из подсобки, бегу в комнату персонала, чтоб переодеться. Сейчас в голове только одна мысль – мне нужно срочно найти кого-то, кто отвезет меня домой.
Глава 14
Саша
Домой меня подвозит один из водителей, чья смена по счастливой случайности заканчивается примерно в то же самое время, когда я совершенно растерянная выбегаю в холл. Благодаря справке со скорой, мне удается оформить больничный в амбулатории соседнего села. У Дины оказалась сильнейшая ангина, хотя на боль в горле дочка не жалуется до сих пор. Температура практически не сбивается, все, что я могу сделать – это снизить ее хотя бы до менее критичной отметки, но она все равно остается высокой.
Пока оформляю документы, заодно закупаю в аптеке все необходимые препараты. Второе жаропонижающее, потому что действие первого рассасывается часа через полтора.
Бедная моя Дина! У меня сердце кровью обливается, когда обессиленная малышка беспомощно берет меня за руку своей огненной ладошкой. Такой маленькой и невесомой. Мне больно смотреть на то, как она глядит в пустоту своими печальными и ничего не выражающими глазами, на фоне красных от температуры щек, кажущимися еще более грустными.
– Головка болит, – еле слышно бормочет Дина, а меня изнутри простреливает болезненный спазм.
– Немного потерпи, маленькая, – уговариваю я дочку, легонько поглаживая ее по голове. – Скоро лекарство подействует, и тебе станет легче, – обещаю я.
Ну разве можно в такой ситуации думать о чем-то другом? О чем-то кроме собственного ребенка, которому сейчас так плохо.
Пусть Руслан хоть снова накажет меня за этот больничный, но комфорт и спокойствие дочери для меня важнее всего на свете, уж его я точно не променяю ни на что.
Прошло уже три дня с тех пор, как я последний раз видела мужа. Он не приезжал, не звонил, ни предпринимал никаких попыток увидеть нас с Диной. Несмотря ни на что, Антон относился к моей дочери, как к своей, любил ее, но сейчас он не интересовался даже этим. Просто растворился в воздухе. Исчез, как роса в полуденный час.
Но из-за болезни дочки Антон меня в данный момент совершенно не заботил. С какой-то стороны, было даже легче без него. Наверное, внутри меня все же сидела обида и злость на мужа за то, как он поступил. Но можно ли мне обвинять его в том, в чем я грешна сама? Из благородных побуждений, из-за острой необходимости, но все же я изменяла ему тоже. Даже безвыходная ситуация, в которую поставил меня Руслан, не может стать оправданием моему поступку.