Во власти демона
Шрифт:
Мантихора не вмешивалась, а вот дохлые птицы, крысы и даже саблезубая белочка явно горели желанием услужить своему предводителю. Вот только принцип действия был таким же, как и со змеей — огонь ослеплял, причинял вред телу, которое с легкостью переламывалось руками или же выпущенным пульсаром.
В отличие от местных жителей к одержимым я привык — борьба с ними ведется уже давно, да и в моем мире они явно сильнее. Все же человеческое тело в какой-то степени для них выгодней, чем существование в мертвом животном. Хотя…
— ОБЕРНИСЬ! —
Огромное тело из-за окоченения было очень тяжелым — это, вообще-то, для оживших большой минус, потому что упав мимо меня, змея пробила часть стены насквозь, окончательно разрушая проход в подземелья.
Помимо змеиной проблемы, за мной бдил еще и чертов Пушок. Эта дрянь будто насмехалась, словно ждала, что вот сейчас я окончательно сдохну, а он сможет спокойно полакомиться остатками магии и ничего ему для этого делать не придется. Что за ребенок сидит внутри него, а?
Змея нападала вновь и вновь, но с ней происходило нечто странное — она больно часто промахивалась. Думаю, та сущность, что сидела внутри, просто никак не может привыкнуть к тому, что тело теперь не имеет ног и рук — это мешает координации, путает в пространстве, но зато позволяет мне выжи… а хотя нет… с выводами я поторопился.
Змеиное тело все же сильнее человеческого, к тому же оно воскрешенное непонятным способом. Обвившись вокруг моей шеи, тварь начала сдавливать кольца, явно наслаждаясь процессом.
— Он там живой? — женский голос звучал обеспокоенно.
— Умирает, змея горло сдавливает, — ответил тот, что с янтарными глазами, — эй! Даже не думай! Я же говорил тебе, что понятия не имею, кем стану, когда освобожусь! Ты же понимаешь, что помимо змеи и я могу тебя убить, потом вообще об этом не вспомнить? Гест… ГЕСТ НЕТ!
Но мне было плевать. В моменты осознания смерти совершаешь не обдуманные поступки просто потому, что выхода особого не было. Или меня убьет змея, чьи кольца в любой момент готовы были переломать мне хребет, либо меня уничтожит пленный из камеры, если окажется подчиненным врагу. Либо мне повезет и янтарноглазый успеет меня спасти…
В любом случае, от сильного давления я чувствовал, как начинал терять сознание. Выпущенный в сторону решетки пульсар был…
Был пойман мантихорой…
— Сволочь! — мой голос был почти не различим, перед глазами все кружилось, я задыхался, не в силах сопротивляться.
Мантихора не позволила освободить пленного, просто смотрела на то, как я дохну…
Вот тебе и ребенок…
Кольца сжались еще сильнее, я слышал, как раскрылась огромная змеиная пасть, чувствовал смрад, сочащийся с ее языка, ощутил прикосновение гнилья к своей коже, видел, с каким ужасом смотрит плененный
Мантихора взвилась почти мгновенно. Одно резкое движение хвостом и змеиная голова камнем полетела вниз, тут же перебитая Пушистиком.
Из-за боли и головокружения я не мог встать с пола. Дыхание сбивалось, я будто не мог насытить тело кислородом, хватая ртом воздух и смотрел на мантихору.
Она села рядом. Просто села, смотря на меня с вызовом, а потом раскрыла пасть:
— ос… осв… меня…
Я не понимал.
Мантихора наклонила голову, заглядывая прямо в глаза.
— Освободи.
Выговоренное с трудом слово застыло в моей голове. Я словно очнулся от страшного сна, мгновенно пришел в себя и выпрямился, сидя на полу. Я смотрел в глаза мертвому существу и кое-что понял:
— Ты не ребенок, да? Точнее, не маленький ребенок…
Мантихора хмыкнула, дав понять, что в своих предположениях относительно ее личности я вообще ни разу не угадал. Затем вновь наклонила голову.
— Я… тебе помог, — затем, к моему искреннему ужасу, огромное существо указало в сторону соседней клетки, — она свободна. Она не подчинена. Ее не смог. Не знаю, почему.
— Гест, ты уверен? — глаза пленного все еще горели янтарем, демон сел возле прутьев и смотрел за тем, что происходило сейчас среди развалин, — тебе не кажется, что это слишком просто?
— Кажется, но он прав.
Я никогда не смотрел на свою работу под таким углом. Всегда уничтожая одержимых, я принимал их за обезумевших демонов, тварей, не способных на мысли и чувства. Почему этот способен? Почему может разговаривать так же, как и тот, что был в моем мире? Почему он смог сохранить в себе часть человечности, да и человечность ли это?
Передо мной сидела огромная мертвая тварь и просто смотрела на то, как я беру обломок прутьев, как накаляю металл, делая его при помощи магии более острым. Да, сбежать из клетки можно многими способами, но говоря откровенно, они все не сработали бы из-за такого противника, как эта мантихора.
— Надеюсь, тебе станет легче…
И, вонзив прут в голову существу, я смотрел на то, как мертвое тело наконец действительно стало мертвым. Веки опустились, существо обмякло, а затем совсем рядом появилась вспышка света. Белая, приглушенная…
— Вот вам и ребенок… Жесть какая-то…
Девочка, совсем юная, на вид лет десять, не больше. Рога обломаны, на губах ухмылка. Она стояла скрестив перед собой руки, почти полностью исчезнув из этого мира.
— У него в клетках десятки мантихор и детей. Таких как я. Он сказал, что если я буду за него сражаться, остальных он не тронет. Я спасла тебя, Гест. Теперь ты спасешь нас. Точнее то, что от нас осталось. Эльфов он не трогает. Беги.
И она просто исчезла. Как в каком-нибудь фильме с привидениями — растворилась в воздухе, словно ее и не было вовсе…