Во власти девантара
Шрифт:
— Тогда я останусь… и научусь у Обилее и королевы некоторым заклинаниям. — Она обернулась к воительнице. — У нас могли бы быть великие приключения! Юливее и Обилее! Звучит здорово. Мы можем быть подругами. У меня еще никогда не было подруги. Я об этом только читала и всегда хотела, чтобы у меня была подруга.
Обилее прижала малышку к себе. Что-то прошептала на ухо. Юливее кивнула. И они вместе пошли к остальным.
Фародин стоял у костра, вид у него был решительный. Мандред держал Номью за плечи. Очевидно, он только что попрощался с ней. Лиондред поднялся со своего места у костра и надел перевязь.
Королева оказала
— Ты готов, Нурамон? — спросил Мандред, делая шаг к нему. — Оружие взял?
— Да, — он поднял лук и колчан с оставшимися стрелами, созданными руками карликов. Полуторный меч вместе с ножнами и перевязь он завернул в платок. То было оружие, также полученное у карликов. В своей прошлой жизни он убил им дракона. Может быть, оно и с девантаром совладает.
Королева обернулась и подошла к огню.
— Дети альвов, время пришло. Девантар ждет меня, Скангу или другого носителя камня альвов. Все его чувства направлены на это. Если бы пошла я, он заметил бы меня слишком рано. Идите вы, быть может, вам удастся застать его врасплох. Теперь он готов ко всему. С вами пойдут добровольцы из числа моей личной гвардии, чтобы вы не отвлекались на рыцарей ордена. Однако против девантара вам придется сражаться самим.
— Где нам его искать? — спросил Фародин. — Идти по тропе, по которой он ушел?
— Нет, это ловушка. Тропа просто обрывается на полдороги. Я проследила различные открытые вам пути в водном зеркале. Что бы вы ни выбрали, над вами нависла тень смерти. Изучила я и сеть новых троп альвов здесь, в мире людей. Вы должны попасть в монастырь в горах, что возле Анисканса. Я открою туда путь. Но времени у вас немного. Вы выйдете у звезды альвов, на которой вам сразу же придется открыть врата в Расколотый мир. Там вы отыщете девантара.
— Но сможем ли мы вообще победить его нашим оружием? — спросил Лиондред.
— Подержите оружие в огне! — ответила королева.
Фародин окунул в пламя свой меч и кинжал, Лиондред — свою секиру. Когда Мандред и Нурамон подняли свое оружие, королева заговорила:
— Нурамон, Мандред! Вас эта просьба не касается!
Целитель опустил оружие. Он знал, что его старый полуторный меч — магическое оружие, это почувствовал он еще у карликов. И что в его луке и стрелах тоже таится магия… Он спросил себя, не наполнено ли магией и оружие Гаомее.
Нурамон и Мандред переглянулись. Ярл с удивлением поглядел на Олловейна. Воин ухмылялся. Наверняка он знал, что секира Мандреда пропитана магией. Нурамон этого не почувствовал. Очевидно, заклинание было тщательно скрыто, что в бою против девантара могло стать хорошим подспорьем.
Королева подозвала к себе Обилее.
— Ты должна наложить на оружие заклинание. Твоя магия чужда ему.
Воительница подошла к костру и вынула свой меч. Ее оружие продолжало удивлять Нурамона. Клинок был весь испещрен рунами, а ручка латунной гарды, казалось, образовывала запутанный магический символ. Обилее протянула свой меч в огонь, к мечам Фародина и Лиондреда. Послышалось негромкое шипение, пламя ослепительно вспыхнуло. Затем языки его стали ярко-голубыми и принялись жадно лизать клинки. Обилее сосредоточенно глядела на свой меч. Послышался
Оружие Фародина и Лиондреда стало матовым, голубые язычки пламени постепенно снова покраснели.
— Возьмите свои мечи! — сказала Эмерелль.
Оба воина осторожно подняли мечи и принялись разглядывать их, словно только что получили их в дар. Сколько силы чувствовал Нурамон во время наложения заклинания, теперь же заметить хоть какой-то отблеск магии на мечах было сложно. В этом и заключалась тайна хорошего заклинания оружия. Противник слишком поздно замечал, какая сила живет в клинке.
— У всех вас оружие, в котором заключена магия, — произнесла королева. — Вы понесете его от моего имени и от имени людей Фьордландии. И ради себя тоже. Подойдите! — Мандред, Лиондред, Фародин и Нурамон повиновались. Королева продолжала: — Вы выступите против врага, достойного альвов. У вас будет только одна возможность победить его.
— Но получится ли у нас? — спросил Нурамон.
— Да, Нурамон. У вас свои причины принять участие в этой борьбе. И вы будете сильны, когда предстанете перед врагом. Потому что убить его может только магическое оружие. — Эмерелль сделала шаг вперед. Поцеловала Лиондреда в лоб. — Не бойся за судьбу своего королевства! Прежде чем мой народ вернется завтра в Альвенмарк, я, с твоего разрешения, стану крестной матерью твоему сыну. И никто не осмелится оспорить трон у твоего рода, пока тебя не будет в Фирнстайне. — Она подошла к Мандреду. Поцеловала и его. — Мандред Айкъярто! Помни о человеке-кабане и о том, что он отнял у тебя. Настал день мести. — Она подошла к Фародину и Нурамону. Поцеловала обоих в лоб и сказала:
— Помните о Нороэлль! Ничто не придаст вам больше сил.
Теперь к ним подошли другие и стали прощаться. Олловейн, как обычно, был холоден и отстранен. Номья погладила Нурамона по щеке и прошептала:
— Мне кажется, что мы знаем друг друга целую вечность. — Он невольно вспомнил о карликах и их культе памяти. Может быть, стоило рассказать Номье об этом. Однако теперь уже слишком поздно. Обилее, как до этого королева, поцеловала его в лоб. Она не произнесла ни слова, однако на лице ее отражались печаль и боль. Она будет переживать за него, это ясно. Но она будет ценной советницей для королевы. И если у него и его товарищей ничего не выйдет, то вместе с Эмерелль, быть может, она сумеет совершить то, что не удалось им.
Наконец Нурамон взял на руки Юливее.
— Делай то, что скажет королева. Думай о Нороэлль, когда увидишь перед собой девантара! — сказала она. Эльф поставил девочку на землю и долго смотрел на нее. — Иди, брат! — подтолкнула она его, выглядя при этом такой серьезной, какой не видел он ее никогда. Может быть, ей что-то известно? Может быть, королева доверилась ей? Или маленькая волшебница отважилась взглянуть в водное зеркало королевы самостоятельно?
— Приготовьтесь! — сказала Эмерелль.