Во власти страха
Шрифт:
Она решительно кивнула.
— Много раз. Потому что я решила, что пришло время жить полной жизнью.
Он понял, что она не шутит.
— И когда ты приняла это важное решение?
— Сегодня вечером, в пять часов. Я посмотрела на часы и запомнила время и дату. Потом я поняла, что сегодня ровно два года со дня смерти Адама, а я ни разу его не вспомнила. На секунду я почувствовала вину, понимаешь? Потом Синди-Лу повалила Ники в кучу листьев и стала облизывать его лицо. Ники начал хихикать, я тоже засмеялась… — Ее голос
Он слегка коснулся костяшками пальцев ее подбородка.
— А потом?
Она взглянула ему в глаза, как будто бросая вызов, мол, возрази.
— А потом я решила, что устала смотреть на календари и отмерять время.
Он осознал, что очень мало знает о ее беде.
— Дженна, как ты пережила то, что произошло с Адамом?
Она пожала плечами.
— Ты же знаешь, каково это. Твоя жена ведь тоже умерла. Ты скорбишь, плачешь. Ругаешь Бога. Потом просишь прощения у Господа и молишь, чтобы Он не забрал больше никого из тех, кого ты любишь. — Она вздохнула. — Мне кажется, самым сложным было вернуться в нашу квартиру после его смерти. Перебирать его вещи. Знать, что он больше никогда их не наденет.
— Это квартира, где ты живешь сейчас?
— Нет, я переехала, после того как раздала его вещи. — Она сделала глоток пива. — Сестра Адама хотела, чтобы я переехала к ней, — Дженна вздрогнула, — но это была плохая идея.
Стивен заправил выбившийся локон волос ей за ухо.
— Адам умер в больнице?
— Нет, в хосписе.
— В том, куда ты ездишь по воскресеньям? Ники рассказал мне, что Джим — специально обученная собака-терапевт. Он был потрясен.
— Я езжу туда только раз в месяц. И, клянусь, тяжелее этих поездок для меня ничего нет.
Но она все равно ездит. Вот женщина, которая не оставит в беде. Он приподнял ее подбородок, заглянул в глаза.
— Должен признаться, я потрясен не меньше Ники.
Ее улыбка вышла кривоватой.
— В таком случае тебя так же легко обмануть, как и его, — сказала она. — Я не такая уж особенная, просто выполняю свой долг. Совсем как ты, когда жена оставила тебя с тремя детьми. Наверное, было тяжело.
Тяжело, но по другой причине. Сложнее всего было делать вид, что скорбишь по женщине, которую стал ненавидеть. Смотреть на сыновей и знать, что, если бы Мелисса не погибла, ему пришлось бы объяснять сыновьям, почему она их больше не любит. Майк был прав во многом, но тут он ошибался: нельзя открывать мальчикам правду. Правдой никому не поможешь.
— Да, — наконец протянул он. — Тяжело. — Он глотнул пива. — А теперь расскажи о свиданиях, которые у нас будут, — решил он сменить тему. — Куда тебе хотелось бы пойти?
Дженна заметила, как тень легла ему на лицо, а ей хотелось, чтобы оно никогда не омрачалось. Никогда.
— Не знаю, — игриво ответила она. — Было бы неплохо отправиться на Гавайи. — Его брови удивленно взметнулись вверх. — Шучу я, — поспешила добавить
— Я никогда не был на Гавайях, — задумчиво протянул он.
Дженна закатила глаза.
— Я не прошу лететь на Гавайи. Никто из нас не может позволить себе такое путешествие.
Стивен пригубил пива.
— Я могу.
Она подозрительно взглянула на него.
— На что ты намекаешь? Полицейские столько не зарабатывают.
Он улыбнулся, в уголках глаз появились морщинки, и сердце Дженны затрепетало.
— Я не простой полицейский, — похвастался он. — Я специальный агент.
Дженна скомкала салфетку и бросила в Стивена.
— И откуда у вас дополнительный доход, мистер Специальный Агент?
Он пожал плечами.
— Мою жену убил пьяный водитель. Страховая компания была очень заинтересована в том, чтобы замять этот случай. Хотя меня с работы не отпустят, чтобы я смог слетать на Гавайи.
— Когда ты в последний раз был в отпуске?
Его губы дернулись, но улыбкой этот оскал назвать было нельзя.
— Мы возили мальчиков на пляж, когда Ники был еще крохой.
Дженна нахмурилась.
— Ты пять лет не был в отпуске?
— Скорее шесть.
Дженна возвела глаза к потолку.
— И ты еще удивляешься, почему находишься в состоянии постоянного стресса. — Она оглянулась на него и решила: — В одно из наших свиданий возьмешь отпуск.
Он улыбнулся глазами.
— Правда?
— Да. Помнишь, я рассказывала тебе о моем друге Марке?
— Твоем учителе каратэ.
— Да. У них с женой небольшой пляжный домик на Аутер-Бэнкс. — Она захлопала ресницами. — Мы поедем туда, когда ты решишь, что мы уже миновали стадию невинного держания за руки и поцелуев на прощание.
Его взгляд тут же изменился, стал страстным, на лице появилось такое выражение, что ей захотелось тут же его проглотить.
— Наверное, я уже решил.
Она сглотнула, чувствуя нахлынувшее сексуальное влечение: кожу стало покалывать от возбуждения, соски затвердели, трусики стали влажными. Она коснулась языком своих губ, заметила, что он следит за каждым ее движением, и завелась еще сильнее.
— И что тебя заставило передумать?
Он наклонил голову, накрыл ее рот поцелуем, нежным, но многообещающим.
Многообещающим — это хорошо.
Стивен отстранился, уперся лбом в ее лоб, его карие глаза были настолько близко, что она заметила золотистые прожилки в расширенных зрачках.
— Ты рассмешила моего сына, — признался он.
Это был хороший ответ. Настолько хороший, что ей тут же стало нечем дышать.
— Четверть часа уже прошла? — хриплым голосом поинтересовалась Дженна. — Если прошла, скажем детективу Дэвису «до свидания» и едем ко мне домой.
— Как раз пятнадцать минут, — ответил Стивен.