Во власти желания
Шрифт:
— Я чувствую, что вы отнюдь не горите желанием связать свою судьбу с моей, сэр.
Макс снова и снова вспоминал Керсти. Он представлял, как она лежит сейчас без сна, думает о своих близких, думает о том, что они от нее отвернулись. Любит ли она его? Макс был почти уверен, что она любит его так же, как он ее. Эта любовь зародилась много лет назад; Керсти была тогда маленькой худенькой девочкой, а он — зеленым юнцом, изображавшим из себя взрослого мужчину.
— Макс, почему
Он взглянул на стоявшую перед ним женщину. Гермиона совершенно не походила на Керсти. Керсти никогда не прибегала к женским уловкам. Гермиона же, напротив, была опытной обольстительницей и умело пользовалась своими достоинствами, завлекая мужчину. Макс с улыбкой проговорил:
— Я думаю, нам не стоит торопиться, миледи. В конце концов, к чему такая спешка? Мы же не хотим совершить ошибку, о которой потом жалели бы до конца своих дней?
Гермиона снова заплакала. Держа перед собой нижние юбки, она опустилась на диван.
— Ты ко мне совершенно равнодушен! — воскликнула она, заливаясь слезами. — Да, равнодушен, иначе сейчас сделал бы меня своей…
Макс, поморщившись, проговорил:
— Гермиона, я вовсе не хотел тебя обидеть, просто я забочусь о твоей репутации. Разреши мне проводить тебя домой.
Потом, очень скоро, когда я решу неотложные хозяйственные дела, я встречусь с твоим кузеном Хорасом, .. Хорридом, так, кажется?
— Хорасом Хабблом.
— Да-да, с Хорасом Хабблом. Мы с ним встретимся и все обсудим.
И снова Макс вспомнил о Керсти Мерсер. Сможет ли он подавить свои желания, сможет ли довольствоваться тем, что она станет его помощницей? Конечно, сначала все начнут ворчать, мол, не следует женщине заниматься мужскими делами, но пройдет время, и станет ясно, что Керсти прекрасно справляется со своими обязанностями. Люди будут относиться к ней с уважением — Макс нисколько в этом не сомневался.
— Ты меня поцелуешь? — спросила Гермиона, опустив глаза. — Всего один раз…
Макс судорожно сглотнув.
— Мне кажется, вам следует одеться, леди Гермиона. — Ты не находишь меня привлекательной?
— Я нахожу тебя необычайно привлекательной. Именно поэтому ты должна одеться. Глядя на тебя, мне трудно себя сдерживать. Впрочем, ты, наверное, этого не поймешь, — добавил Макс, пристально взглянув на сидевшую перед ним женщину.
Гермиона кокетливо улыбнулась. Затем повернулась к нему спиной и наконец-то начала одеваться.
— О… дорогой, — прощебетала она, — ты настоящий джентльмен. Я уверена, что многие мужчины на твоем месте не преминули бы воспользоваться моей неопытностью.
«Неопытностью?!» — мысленно усмехнулся Макс.
— Может, нам следует назначить день нашего
Макс почувствовал, что его загоняют в угол.
— Мой отец скоро вернется в Кирколди. Мне кажется, нам лучше дождаться его приезда. Я знаю, что у них с мамой есть кое-какие соображения на этот счет. Надо, чтобы, они все обсудили с графиней и твоим кузеном.
— О… — Гермиона капризно надула губки. — Ты действительно уверен, что нам надо дожидаться твоего отца?
— Абсолютно уверен.
— Ну что ж, я согласна. А теперь поцелуй меня и можешь вызывать карету.
Она закрыла глаза и запрокинула голову.
Глядя на нее. Макс думал о Керсти. Наконец он наклонился и коснулся губами лба Гермионы. Потом решительно взял ее под руку и повел к лестнице.
Спустившись вниз. Макс позвонил, вызывая прислугу.
Очевидно, старик Шанкс еще не вернулся с прогулки; во всяком случае, навстречу Максу выбежал незнакомый молодой слуга.
— Слушаю вас, сэр, слушаю вас, сэр, — затараторил он, низко кланяясь.
— Пожалуйста, распорядись, чтобы для леди Гермионы подали карету.
Что-то пробормотав себе под нос, слуга выскочил во двор.
Несколько минут спустя на гравийную дорожку выкатила карета.
— Ваш экипаж, миледи.
И тут он увидел, что Гермиона со страхом и любопытством разглядывает старинную реликвию Стоунхейвенов — чучело белого медведя, держащею в огромных лапах обработанную специальным составом и от этого позеленевшую рыбину.
— Восхитительно, правда? — спросил Макс.
— Ужасно!
Тетка Макса, маркиза Стоунхейвен, часто вспоминала о своем не слишком приятом знакомстве с белым медведем.
— Почему же ужасно? — Макса вдруг охватило детское желание напугать даму. — Потому что сейчас здесь только верхняя часть медведя?
Гермиона тихонько вскрикнула.
— Видишь эти длинные ножи, скрещенные на стене? — продолжал Махе. — Так вот, когда-то медведь был целым, но ножи случайно упали, и… — Он выразительно взмахнул рукой.
— Неужели они такие острые?
— Да. И к несчастью, чучело медведя — не единственная жертва этих ножей. — Макс сокрушенно покачал головой. — Как-то раз сюда приехала одна очаровательная девушка. Она стояла… примерно там же, где сейчас стоишь ты.
Гермиона, задрав голову взглянула на старинные палаши шотландских горцев, висевшие на стене; их обоюдоострые лезвия сверкали в свете ламп.
— Ты хочешь сказать…
— Увы, да, — сказал Макс. Он наклонил голову и опустил ладонь на шейные позвонки. — Бедняжка, она была так мила!