Во все Имперские. Том 4. Петербург
Шрифт:
***
Российская Империя, Санкт-Петербург
Голландский квартал
Шаманов зажег фонарик на смартфоне, принцесса сделала то же самое.
В магазине повсюду валялась холопская одежда, сброшенные на пол шкафы и вешалки, а еще на полу была лужа крови. Лампы на потолке были перебиты. Видимо, здесь был славный бой.
Шаманову стало страшно, он боялся, что свет его фонарика вдруг выхватит из полутьмы труп вампирки.
— Люба! —
— Её здесь нет, баронет, — встревожено сказала принцесса, — Ни Кровопийциной, ни негра.
— И куда они делись? Хозяйка же сказала, что никто не выходил.
— Я не знаю… Хотя подождите, баронет. Выключите фонарик.
Шаманов последовал совету девушки, принцесса тоже погасила свой смартфон.
Из-за поваленного шкафа возле стены пробивался свет. Шаманов активировал ауру и легко отодвинул пустой шкаф.
За шкафом в стене оказалась огромная дыра, сквозь которую было видно кирпичную стену и асфальт.
— Ого. Люба пробила стену, — констатировал Шаманов.
— Или негр взорвал гранатой, — заметила принцесса, — У него были гранаты, он наш номер в отеле взорвал. А стена тут хлипкая. Он, видимо, разнес её взрывом, а шкаф потом упал сверху и закрыл дыру. Я думаю, что когда мы туда пролезем, шкаф надо вернуть на место, чтобы спрятать дыру, это задержит погоню за нами. Сейчас же приедут маги на подмогу Охранке.
— Да, хорошая идея, — согласился Шаманов.
Он сам и принцесса пролезли в дыру, а потом Акалу пододвинул к дыре шкаф и, насколько было возможно, прикрыл её.
Теперь Шаманов и принцесса оказались в другом переулке, который располагался позади магазина. С одной стороны переулка тянулся громадный старинный дом, в котором и помещался магазин, а другая его сторона была ограничена кирпичным забором, за которым была уже какая-то промзона.
— Ну и куда дальше, Ваше Высочество?
Принцесса молча указала на кровавый след, тянувшийся по асфальту.
Шаманов и Лада бросились бежать по этому следу. Им пришлось дважды свернуть, место, куда они попали, представляло собой настоящий лабиринт переулков, мелких, петлявших, безлюдных и со всех сторон зажатых домами и заборами.
Вскоре Шаманов услышал крики, вроде бы женские.
— Я слышу! Она здесь!
Шаманов ускорился, так что принцесса едва за ним поспевала.
В очередной раз повернув, маги оказались на небольшой автостоянке, явно относившейся к промзоне рядом.
Ворота автостоянки, ведущие на промзону, были закрыты, так что попасть сюда сейчас можно было только из узкого переулка, откуда и вбежали Шаманов с принцессой. Судя по кровавому следу, этим же путем прошли вампирка и негр.
Здесь стояло несколько грузовиков, охранник автостоянки валялся возле своей будки, явно мертвый и с разбитой в кровавую кашу головой.
Любу Кровопийцину Шаманов увидел сразу — девушка лежала, тяжело привалившись спиной к колесу грузовика. Она истекала кровью, черный свитер девушки был весь в бурых пятнах. Над вампиркой бешено металась её ярко-алая аура.
Даже
Все это делало Любу гораздо готичнее, теперь она стала на самом деле похожа на вампирку, а не на купеческую дочку, как она выглядела тогда, когда Шаманов впервые увидел девушку.
Большая упругая грудь девушки тяжело поднималась и опускалась, черные леггинсы из блестящей кожи, плотно облегавшие длинные ножки Любы, тоже все были в кровавых пятнах. Белые острые зубки вампирки скалились, в больших синих глазах кипели злоба и боль.
Было в этом зрелище нечто зачаровывающее. Шаманов вдруг поймал себе на мысли, что после того, как Люба его укусила, у него самого появилась какая-то странная тяга к крови.
Впрочем долго любоваться Любой, украшенной кровавыми пятнами, было некогда. Негр был здесь же — именно такой, каким его и описывала принцесса — огромный, весь в черном, в солнцезащитных очках и длинном кожаном плаще.
Негр стоял в десятке метров от Любы, его шатало. Одна рука у негра была растерзана и едва двигалась, сквозь дыры в черном плаще торчало голое кровавое мясо. Но вторая рука негра все еще сжимала громадный, под стать самому негру, титановый меч.
— Помоги ей! — крикнул Шаманов принцессе, указав на Любу, — А я займусь негром.
Шаманов теперь соображал и действовал быстро, как никогда раньше. А что тут рассуждать, когда и так все понятно? Его возлюбленная в беде, он должен спасти её, любой ценой.
Шаманов на ауре метнулся вперед и встал между Любой и негром, который был выше Акалу раза в два. Но это, разумеется, ничего не значило. Шаманов был магократом, а негр — нет. Так что исход этого боя был предрешен.
По крайней мере так казалось Шаманову, пока он вдруг не сообразил, что Люба-то тоже была магичкой, причем, даже более сильной, чем сам Шаманов. Но этот негр её каким-то образом догнал и даже сильно ранил…
— Брось меч! — приказал Шаманов негру, угрожающе раздувая свою серую ауру, которая бешено металась над Акалу и теперь уже напоминала настоящий ураган.
Негр послушно бросил меч на асфальт.
Вот так просто? Шаманов даже удивился.
Но долго удивляться ему не пришлось. Левая рука у негра была сильно ранена и явно не работала, но освободившейся правой негр вдруг достал из кармана плаща шприц и воткнул себе в шею.
— Без фокусов! — потребовал Шаманов.
Но негр уже отбросил шприц, а потом достал из другого кармана плаща какой-то засушенный темно-фиолетовый цветок, растер его в пыль, а этой пылью посыпал свой плащ.
Негра больше не шатало, на ногах он теперь стоял твердо. Судя по всему, в шприце был какой-то бодрящий стимулятор, замешанный с обезболивающим. А вот что это был за фиолетовый цветок, и зачем негр им обсыпался — Шаманов понятия не имел, и это напрягало.