Во всем виновата баба Груня
Шрифт:
Через несколько дней беглецы возвращались. Никитка, невыспавшийся, грязный, в прокуренной до каждой ниточки одежде. Анна усаживала внука в ванну отмокать, и тот сидел довольный в пенной воде, держа в одной руке яблоко, а в другой печенье.
Катька уваливалась спать, набираясь сил для очередного похода. Когда просыпалась, долго мылась, поливая себя с ног до головы шампунями и гелями. Видимо, пытаясь смыть грязь, в которой побывала.
В доме устанавливался краткосрочный мир, а затем все повторялось снова.
Однажды дочери и внука не было несколько дней.
Но в опеке Анна Семеновна получила такой же ответ. Эффектная зеленоглазая женщина лет шестидесяти с копной рыжих кудрявых волос загадочно улыбалась, как Джоконда с полотна Леонардо да Винчи. Даже за руку посетительницу подержала, а затем объяснила, что ровно месяц назад вышел какой-то указ, согласно которому теперь всем нужно до последнего вдоха сохранять семью и не разрушать ее.
– Но ведь настоящая семья Никиты – это мы с мужем! – воскликнула Анна.
– А по закону это не так, – парировала зеленоглазая, даже не изменившись в лице. Улыбка застыла, словно приклеенная. Возможно, это вообще была не улыбка, а последствия неудачной пластической операции.
После визита в опеку Анна Семеновна написала письмо в прокуратуру. В своем послании женщина жаловалась на бездействие органов. Письмо она отнесла лично, дежурный следователь принял документ и пообещал, что во всем разберутся. И разобрались. Анне ответили в письменной форме, где сухим казенным языком объясняли: «У ребенка есть мать, и она должным образом выполняет свои родительские обязанности».
Позже знакомые рассказали, как проводятся такие проверки. Делается пара звонков нужным людям, затем проверяющих встречают хлебом-солью или водкой с икрой, и, пожав друг другу руки, обе стороны спокойно живут дальше. До следующей жалобы.
В тот раз Катька с сыном вернулись сами. У мальчика – огромная ссадина на щеке.
– Асфальтовая болезнь, – объяснила мать и по привычке грохнулась спать.
Иногда Катька снова влюблялась и уходила жить к своим кавалерам. Воодушевленно собирались вещи, рассказывалось, какой на этот раз встретился прекрасный парень – спортсмен, трезвенник, коммерсант и т.д.
– Как только все наладится, – говорила Катька, – я заберу сына.
Но ничего не налаживалось. Очередной ухажер также пребывал в перманентном поиске работы, а из трезвенника неожиданно превращался в запойного алкаша, который то и дело засыпал в подъезде Снежиных.
– Это мамин друг! – с радостью сообщал Никита бабушке, когда они возвращались из садика домой и осторожно перешагивали через лежащее на ступенях тело.
Мамин друг какое-то время терпел Катюшкины выкрутасы, а потом либо начинал изменять, либо бить. А не ударить пьяную Катьку было трудно – в этом состоянии она становилась агрессивной. Один раз своими истериками она вывела даже спокойного Вячеслава. Мужчина схватил визжащую на мать падчерицу за
После того случая произошло чудо. Катька начала ходить на собрания анонимных алкоголиков и не пила девять месяцев. За это время она нашла работу, восстановила отношения с родней и переехала жить к новому жениху в арендованную им квартиру. Даже иногда брала ночевать к себе сына.
В сердце Анны Семеновны распустились розы. Кошмар закончился. Аллилуйя! Но…
Катька начала жаловаться, что не любит своего парня и ничего к нему не испытывает. Жених почувствовал, что Катька к нему охладела, и не придумал ничего лучше, чем подарить зазнобе собаку. Месячного щенка якутской ездовой.
Малыша назвали по-королевски – Лордом, и он помирил бывших влюбленных на целую неделю. Анна понимала, что скоро Катька вернется домой, теперь еще и с собакой. А в доме Снежиных уже почти 14 лет жила лайка по имени Нора.
И Катька вернулась. С щенком под мышкой.
Нора приемыша не приняла и при каждом случае на него нападала. Тот визжал от страха и прятался под диваном. Разумеется, еще не приученный делать «свои дела» на улице, Лорд писал и испражнялся в квартире. Катька убирала за ним, но чаще это делала Анна. А спустя какое-то время дочь снова исчезла. Так Анна Семеновна осталась с ребенком и двумя собаками на руках. Гулять с обоими животными не получалось. Поводки путались, а Нора по-прежнему жевала малыша. Тогда Анна отдала подросшего щенка, к которому успела привязаться, какому-то охотнику. Опубликовала объявление в сети. Желающих оказалось немало. Благо, собака породистая. Когда Лорда забрали, Аннушка разрыдалась, хотя плакала редко. Она не хотела испытывать такие эмоции.
Эх, баба Груня! Почему так жжет в груди?
Однажды Катька оставила кому-то в залог свой паспорт. Документ нужно было выкупить в определенный день, иначе на сумму, которую она взяла, набегали дикие проценты. Но у Катьки не было денег ни на проценты, ни на погашение основного долга. Тогда она пришла с повинной к матери и отчиму. Славка сказал: дадим, но с одним условием. Катька была до смерти напугана кредиторами и согласилась на все.
Анна обратилась к своему знакомому Алексею из религиозной общины, где как раз помогали наркоманам и алкоголикам встать на ноги. Зависимых там лечили трудотерапией и промыванием мозгов молитвами. У них забирали гаджеты и закрывали в специальном доме, изолируя от внешнего мира. А за содержание больных платили родственники.
Сам Алексей находился на каком-то важном семинаре и для беседы с Катькой прислал одного из своих приемников – выздоравливающего героинового наркомана Костю. Видит бог, Костя очень хотел, чтобы Катька его услышала, но оратор из него оказался никудышный. Прямо скажем – никакой! Словарный запас Кости был даже меньше, чем у Эллочки Людоедки. Катька слушала наркомановское блеяние и теряла нить. А парень каждое свое предложение заканчивал словом: «Прикинь?» Что в переводе на человеческий означало: «Этого не может быть, но оно было!»
Конец ознакомительного фрагмента.