Во всем виновата книга – 2
Шрифт:
Евангелие от царицы Савской покоится сейчас на подушке Летти, но завтра я найду для него более безопасное место. Не могу и думать о том, чтобы вернуть книгу.
Изнеможение заявляет о себе; пока я пишу эти строки, тело мое восстает против напитавшего его яда. Проснусь ли я после того, как этой ночью сон призовет меня, совершенно не ясно. Если проснусь, то жизнь моя должна наладиться, в этом я уверен. Я знал проблески подлинного счастья – с Летти, которая научила меня мечтать; с Грейс, ради которой я могу жить, чтобы, если повезет, увидеть, как исполняются ее мечты.
Если я не проснусь на Земле, молю Бога, чтобы Летти этого не застала. Я всей душой желал видеть ее счастливой и твердил ей об этом с первых дней.
ИССЛЕДОВАЛ БЕЛЫЕ ЗАЩИТНЫЕ ПЕРЧАТКИ ОБНАРУЖИЛ ВНУТРИ ВЫСОКУЮ КОНЦЕНТРАЦИЮ ШЛЕМНИКА АКОНИТИН НЕТ НЕОБХОДИМОСТИ ПРИНИМАТЬ ВНУТРЬ ВСАСЫВАЕТСЯ ВО ВРЕМЯ ПРИКОСНОВЕНИЯ ОСОБЕННО РУК ВСЕ ВАШИ ТЕОРИИ ПОДТВЕРДИЛИСЬ ПРИДУМАНО КОВАРНО НО СОГЛАСИТЕСЬ ОЧЕНЬ ЛОВКО УЛУЧШИЛОСЬ ЛИ ВАШЕ СОСТОЯНИЕ ПЕРЧАТКИ ВЕРНУТСЯ К ВАМ С ДНЕВНОЙ ПОЧТОЙ СООБЩИТЕ КОГДА ПЛАНИРУЕТЕ ВСЕ ВОЗВРАТИТЬ БРАТСТВУ ИНСПЕКТОР БУДЕТ НАГОТОВЕ ПО ПЛАНУ ВАТСОНА ТИРЕ Ш
СЭР С СОЖАЛЕНИЕМ СООБЩАЕМ ВАМ О СЕРЬЕЗНОЙ НЕПРЕДВИДЕННОЙ СИТУАЦИИ ВАША ЖЕНА МИССИС КОЛЕТТ ЛОМАКС ПОЧТИ ДВЕ НЕДЕЛИ ЛЕЖИТ С ПНЕВМОНИЕЙ В СТРАСБУРГЕ ОНА УВЕРЯЛА НАС ЧТО ВСЕМУ ВИНОЙ УСТАЛОСТЬ И ВОКАЛЬНАЯ ПЕРЕГРУЗКА ТЧК ПОЖАЛУЙСТА ПОСПЕШИТЕ В ОТЕЛЬ ЖОЗЕФИНА ПОСКОЛЬКУ ОНА НЕ В СОСТОЯНИИ ПУТЕШЕСТВОВАТЬ В ОДИНОЧКУ ИЛИ ПЕРЕВЕДИТЕ ДЕНЕГ НА СОПРОВОЖДЕНИЕ ТИРЕ МДУ ЭСКВ АДМИНИСТРАТОР ТРУППЫ
О мой Артур!
Я солгала тебе, это просто отвратительно и заставляет меня видеть себя такой, какая я есть: женщина, которая скорее выдумает какого-нибудь герцога, чем проговорится, что спала на заплесневевших простынях. Сейчас мне тяжело даже поднять перо, поэтому быстро признаюсь: я действительно больна, и серьезно, к моему полному смятению. Я даже толком не выходила в Страсбург, только спряталась в этой крысиной дыре, которую заказали под видом отеля, но надеюсь, что ты устроишь мне осмотр достопримечательностей, когда приедешь. Если приедешь.
Прости меня, молю. Ты говорил, что желаешь только одного: чтобы я была счастлива, а я поняла тебя неправильно и самым ужасным образом вообразила, что тебе нужен жаворонок в клетке, а не вольная певчая птица. Так или иначе, я придумала целого герцога, чтобы ты не беспокоился, но дальше продолжать в этом духе я не могу. Тут вмешалась еще и гордость. Я знаю, ты был против этого турне, но мне так хотелось чувствовать себя нужной в своем деле, и я не могла признать, что ты был прав и что рано или поздно мне подвернется ангажемент получше. Даже если ты зол, на что у тебя есть полное право, пожалуйста, забери меня из этого уголка преисподней.
Всегда твоя,
Колетт
Сегодня я чуть не бежал по узким промежуткам между стеллажами, задыхаясь и страдая от головокружения, когда один новый сотрудник сказал мне, что в холле меня срочно хочет видеть моя гувернантка (мисс Черч не записана в библиотеку). Хрупкие железные навершия сегодня подверглись с моей стороны довольно грубому обращению, когда я мчался навстречу очередным плохим новостям, – на сей раз, как мне представлялось, они касались моей маленькой девочки.
Когда я увидел, что Грейс, крепко сжимая куклу, стоит рядом с мисс Черч, спокойная и невредимая, мое сердце снова забилось в обычном ритме. Скажем так, не совсем в обычном, поскольку оно продолжало испытывать на себе действие аконитина, впитанного через перчатки со шлемником. И все же я ощущал себя более здоровым, чем накануне ночью. Несмотря на мою слабость и худобу, оказалось, что убить меня труднее, чем я думал, пусть и не так трудно, как Ватсона.
– Какого черта, что случилось? – воскликнул я, подходя к мисс Черч и вглядываясь в ее красноватое, немного недовольное лицо.
– Вы ж, наверное, читать-то умеете, или вы хотите, чтоб всякие вроде меня вскрывали вашу почту? – парировала она. Справедливый ответ на глупый вопрос. – Тут написано: «Срочное». Так что случилось-то? Где миссис?
Я пробежал глазами послание, не смея дышать.
Потом громко ахнул.
Договорившись с мисс Черч, что в ближайшие несколько дней она посидит с Грейс без меня, и поцеловав на прощание мою дорогую дочурку, я бросился к выходу. Остановил меня пожилой джентльмен, возвращавшийся с обеда с такими же седыми, как он, коллегами. Волосы библиотекаря изящно вились, веселые карие глаза горели искорками. Он протянул руку, словно приготовился похвалить меня перед своим окружением.
Мне было совершенно не до того. В этом мире есть вещи поважнее, чем место в Лондонской библиотеке, – хотя их и немного. Я двинулся дальше. Но библиотекаря окружали люди, в которых я наконец узнал благотворителей, и эта группа преграждала мне путь.
– Мистер Ломакс, у вас все в порядке? – спросил библиотекарь.
Смеясь, я кивнул:
– Да, все расчудесно! Видите ли, у меня серьезно заболела жена. Я должен привезти ее домой из Страсбурга.
– Ах вот что! – ответил он, округлив глаза. – Весьма сочувствую.
– Не сочувствуйте, сегодня я жив и в состоянии поехать к ней, а она уже неделю прикована к постели, так что все идет как нельзя лучше, – заверил я. – Вернусь дня через три-четыре, сэр. Прощайте!
– Но я хотел с вами поговорить! – крикнул библиотекарь мне вслед, пока я пробирался между озадаченными покровителями.
– Времени нет!
– Мистер Ломакс, но я собирался повысить вам жалованье, учитывая ваше беспримерное прилежание! Позвольте мне хотя бы сделать это предложение.
– Я принимаю его! – радостно крикнул я, подбегая к двери и широко раскинув руки.