Во всем виновата месть
Шрифт:
После рассказа бабушки я ещё сильнее не понимаю маму. Она росла с матерью, которая пыталась управлять её жизнью. Вместо того чтобы измениться по отношению к собственной дочери, пусть даже одной, она выбрала пойти по проторенной дорожке. Аня хотела пойти в школу с музыкальным уклоном. Она успела рассказать мне это, но мама поставила условие — только этот лицей, либо останется без поддержки матери. Она вела себя точно так же, как бабуля когда-то. Неужели не усвоила урок? Ведь могло сложиться совсем иначе.
— Познакомимся с её женихом… Кто знает, вдруг, она встретила
А вот мы с сестрой могли бы жить с папой. Сомневаюсь, что Аньке понравится общаться с отчимом. Теперь, когда она познакомилась с родным отцом и знает, что тот не умер…
Мы с бабушкой выходим из дома и садимся в отправленную мамой машину такси. До ресторана мы едем в молчании, потому что сейчас каждому важно подумать о своём. Не дело продолжать такие разговоры в присутствии посторонних. И не сейчас, ведь нервы без того натянуты до предела.
Аня знает, что я поехала знакомиться с женихом мамы. Она волнуется и несколько раз успевает написать, увидела ли я его уже.
«Мы подъезжаем. Как только что-то станет известно, я сразу напишу тебе», — отправляю сообщение и выхожу из машины, чувствуя, как холодный воздух быстро окутывает коконом. Следовало надеть парео, но я думала, что не замёрзну, а теперь придётся мучиться.
Войдя в ресторан, хмурюсь от обилия пафоса. Ну для чего существуют такие заведения? За эту дорогущую обстановку они потом на цену блюд накручивают столько, что лучше покинуть ресторан голодным. Надеюсь, сегодня платит «папочка»? Не хотелось бы, чтобы мама растрачивала семейный бюджет.
По мере приближения замечаю, что мама светится от счастья, глядя на мужчину, сидящего к нам спиной. Рядом с ним маячит блондинистая головка. Боже! У меня скоро будет аллергия на блондинок.
— Простите, что заставили ждать, — извиняюсь я, а бабушка только окидывает скептическим взглядом маминого ухажёра.
— Ничего страшного. Как же вы очаровательно выглядите, — приветливо улыбается мужчина. Он встаёт, чтобы помочь нам с бабушкой сесть, а мой взгляд прилипает к той, чьё присутствие здесь недопустимо.
— Синица? — выдаю я шокированным голосом.
— Тихоня?
Синицина знала, что я приду сюда, но она не ожидала увидеть меня в таком платье… без очков и с макияжем. Её лицо искажается, а я готова рухнуть в обморок от удивления.
Серьёзно?
Они с Анькой станут сёстрами?
Смотрю на маму, ищу в её взгляде помощи, но она только улыбается и как заворожённая глядит на своего ухажёра.
Вот это я попала!.. Формально Анька, конечно, но… Синица будет сводной сестрой?
— Возможно, наши отношения не задались изначально, — виновато улыбается Синицина, — но я всегда мечтала о сестре. Очень надеюсь, что у нас получится подружиться.
Её слова пропитаны фальшью. Старается для отца, но прекрасно понимает — не получится. Нам не стать друзьями, а сёстрами — тем более.
У Ани уже есть сестра. Очень жаль, что мама забыла о моём существовании.
Пока Георгий и мама делятся
Я мысленно молюсь, чтобы всё поскорее закончилось, и как только десерты у всех заканчиваются, Георгий вспоминает о каком-то важном деле.
Бабушка почти сразу уходит в машину. Я сама не знаю, что меня задерживает на улице, но ко мне приближается Света.
— Вот уж не думала, что ты можешь выглядеть настолько эффектно. Теперь понимаю, что в тебе зацепило Макса. Он ведь всегда видит глубже, чем скрыто на поверхности. Теперь будешь пользоваться своим положением и отберёшь его у меня, сестричка?
Я вспыхиваю, готовая прямо сейчас придушить драную кошку, но вместо этого только стискиваю зубы.
— Моё положение ничуть не изменилось. Планировать пожениться и сыграть свадьбу — разные вещи. Уверена, что мама не сбежит от твоего отца раньше, чем они обменяются кольцами?
— Брось, Тихоня. Я ведь с тобой сейчас нормально говорю. Не смей мешать счастью моего отца. Если он действительно любит твою маму, пусть будут счастливы. Я желаю ему только хорошего. Из-за нашей вражды мешать им быть вместе? Тем более я уже сказала, что больше не трону тебя, если будешь обходить Макса стороной. Вчера ты бросила мне вызов, танцуя с ним так, словно вы двое любовников, познавшие все прелести взрослой жизни. Не переживай, я простила тебя за это. Тяжело устоять перед таким парнем, понимаю.
Ладонь зудит.
Я даже не знаю, чего хочу больше — выцарапать ей глаза, влепить хорошую пощёчину или выдрать волосы?
— Если бы мажора ты устраивала, как девушка, он бы не лип ко мне и не преследовал на каждом шагу. Никогда не думала, что его травля стала триггером и заставила обратить внимание на неприметную серую мышку? Ты сама толкаешь его в мои объятия, а потом угрожаешь?
— Ну что ты? — Синица хлопает ресничками, но вижу, что она не искренна. — Я не собираюсь угрожать тебе и враждовать. Это будет честная борьба. Если он всё-таки захочет остаться с тобой, я не стану мешать, ведь мы скоро станем сёстрами.
Наверняка эта гадина продумывает план, как меня устранить. Она больше не станет действовать прямо, а вот исподтишка — всегда пожалуйста. Боюсь, что Аньке придётся непросто по возвращении. Хотелось бы верить, что это только предположения.
— А знаешь, какой совет я тебе могу дать? Залети, Синица. Беременна в шестнадцать видела? Так вот… вас сразу же поженят. Если так боишься потерять своего мажора, — шиплю я с отвращением.
Откровенно говоря, меня уже подташнивает от мексиканской страсти, разгорающейся вокруг. Или аргентинской? До индийского кино пока не скатились, хотя… почему нет? Зита и Гита почти как мы с Анькой, только мы добровольно поменялись местами, а там всё дело случая. Передёргиваю плечами от прохлады.