Во всем виновата месть
Шрифт:
— Мне понравилось это местечко. Так и знал, что ты оценишь. Знаешь, я тут поговорил с твоим отцом… Ну помнишь, мы хотели поехать в горы? Он согласился отпустить тебя на летних каникулах, чтобы набралась впечатлений перед выпускным классом.
— Серьёзно?
Я разворачиваюсь, но при этом Кэш не выпускает меня из объятий.
— Серьёзнее не бывает.
— Ты самый лучший друг на свете.
— Знаю, можешь не благодарить. Пообещай мне, что больше никакой ревности, ладно? Никто не заменит мне тебя. Никакая копия никогда не сравнится с оригиналом. Даже если бы вы с сестрой поменялись местами, не предупредив меня об этом, я всё равно узнал бы тебя.
Я
— Прости. Я устала. Думала, что всё будет куда легче, а на деле… кажется, мне сложнее вывозить всё, чем хотелось бы. Ещё этот мажор со своими поцелуйчиками и больной тягой. Ему не нужна была Анька, а теперь он резко решил, что хочет заполучить её себе.
— Не её, а тебя. И если он ещё раз полезет к тебе целоваться — я выбью ему зубы. Так и знай.
Я улыбаюсь и снова закрываю глаза, утопая в объятиях Кэша.
Разомкнув объятия, мы переплетаем пальцы рук и гуляем по небольшому лесу, расположенному рядом. Пёстрая сухая листва хрустит под ногами. Кэш рассказывает об успехах Аньки, и я радуюсь за сестру. Для неё сейчас самый настоящий отпуск. От ревности не остаётся и следа. Я благодарна Владу за всё, что он делает. Не перестаю говорить ему, что без него не справилась бы. Набрав в руки опавшие листья, я вскидываю их, поднимаю голову и наслаждаюсь медленным падением, а Кэш добавляет ещё немного и говорит, что я никогда не изменюсь и не перестану радоваться мелочам, и это он ценит во мне больше всего.
Начинает смеркаться, и я понимаю, что сладкий момент подходит к концу.
Телефон несколько раз вибрирует, но я даже не смотрю на экран, потому что не хочу, чтобы кто-то сейчас вторгся в минуты нашего единения.
— Ариэль, может, вам следует вернуть всё на свои места? Или забрать сестру к вам с отцом? Мне уже надоело считать дни до твоего возвращения. Я же иссохну от тоски.
— Ты тоже об этом подумал? У меня была мысль забрать сестру, но я пока не знаю, что она сама об этом думает.
— Она только обрадуется. Вряд ли она сейчас скучает по маме. Она светится рядом с отцом.
Ещё бы!..
Тем более у мамы тут своя личная жизнь в самом разгаре. Будет ли она удерживать дочь или отпустит? Думаю, что мне следует поговорить с ней и во всём признаться, но понимаю, что сестра пока не готова к возвращению.
Я ничего не отвечаю на вопрос Кэша, просто надеваю шлем, сажусь на байк и наслаждаюсь последними минутами, которые мы проведём вместе перед очередной разлукой.
Остановившись недалеко от дома, Кэш помогает мне спуститься, забирает шлем и притягивает меня к себе.
Кажется, я получила сегодня громадную порцию обнимашек, но даже этого мало. Хочу ещё… Чтобы они никогда не заканчивались.
— Я не планировала сегодня лить слёзы, поэтому лучше пойду. Ладно? Мне осталось совсем немного. Убежусь, что Синица действительно отстанет от Аньки, да и все остальные будут уважать мою сестру, а потом вернусь. Ну либо мы поговорим с родителями… Не знаю, что случится раньше, — тараторю я, стараясь подавить в себе грусть.
— А может, мне следует самому поговорить с вашим отцом? Он придумает, как вам помочь?
— Нет! Не вздумай! Вдруг он разозлится? Я должна быть уверена, что сестра будет готова дать отпор, иначе всё обернётся хуже, чем мы планировали. Пообещай, что не станешь этого делать и продолжишь готовить её?..
— Обещаю… — выдыхает Кэш, опустив голову.
— Позвони мне, как только вернёшься домой. Я ведь буду волноваться.
— Обязательно. Но для начала остановлюсь где-то
— Я бы предложила тебе тайком забраться в дом, но боюсь, что это ничем хорошим не закончится.
— Да, я тоже сомневаюсь, что нам следует спать в одной постели, — посмеивается Кэш.
— Что? Я же не предлагала!.. Да ты!..
Лицо покрывается пунцовыми пятнами.
О чём он только подумал? Я ведь не это имела в виду!
— Всё… Я ухожу…
Разворачиваюсь и иду к дому, но далеко уйти не успеваю.
— Ариэль! — окликает меня Кэш, я останавливаюсь и разворачиваюсь, а он быстро сокращает расстояние между нами и обхватывает моё лицо ладонями. Мелкая дрожь бьёт всё тело. Я медленно прикрываю глаза, но не происходит то, к чему приготовилась… Кэш просто чмокает меня в губы и отстраняется. — Запомни, если этот мажор посмеет к тебе хоть пальцем прикоснуться, я его закопаю!.. Пусть ждёт возвращения Ани, если действительно влюбился.
С этими словами Кэш отпускает меня и возвращается к мотоциклу.
Мне кажется, что в стороне соседнего дома мелькнула блондинистая шевелюра золотого мальчика, но это ведь только показалось? Он же не может постоянно следить за мной? Это уже маниакальностью попахивает! С этими мыслями возвращаюсь в дом, готовясь встретиться с тирадой возмущений от матери. Аня ведь никогда не возвращалась домой в такое время!..
Глава 14
Удивительно, но возмущённая гарпия в лице матери меня не встречает. Удаётся проскользнуть наверх, где уже стоит сумка со школьными принадлежностями. Бабуля. Я улыбаюсь, выглядываю в окно, хоть и знаю, что Кэш уже уехал. Сев на компьютерный стул, скрещиваю руки на груди и прикрываю глаза. Таинственная нежность переполняет меня, но вместе с ней приходят сомнения. Я стала всё чаще задумываться, что именно чувствовала к Кэшу. И не понимала себя. Мне приятны его прикосновения, объятия. С ним привычно и хорошо, но те ощущения во время танца с золотым мальчиком… они смутили меня. Мотаю головой, чтобы избавиться от наваждения. Ещё не хватает мне вспоминать противный танец!..
Тихий стук в комнату приводит в чувство.
— Открыто!
Наверняка это бабуля. Хочется рассказать ей, как прошёл день, но на пороге стоит мама с подносом в руках.
— Я думала, что ты проголодалась.
Ого-о… Она решила принести ужин прямо в комнату. Это что-то новенькое. Интересно, делала ли она так раньше? Приносили ли еду Аньке? Заботилась ли о ней?
— Спасибо. Действительно. День пролетел незаметно.
Желудок урчит, когда мама ставит поднос на стол, а мой взгляд падает на два отварных яйца, разрезанных пополам и посыпанных зеленью, и аппетитный сэндвич с малосольной рыбой. От травяного чая исходит приятный аромат. Я обхватываю кружку руками, притягиваю к губам и делаю небольшой глоток, чтобы просмаковать вкус. Лёгкая кислинка ничуть не портит его, разбавляет и делает более насыщенным.
Мама присаживается на край кровати.
— Как ты себя чувствуешь?
Мама говорит тихонько, словно прощупывает почву.
— Всё нормально. Ты даже не будешь ругаться, потому что я вернулась позже времени?
Отрицательно покачнув головой, мама теребит края белоснежного свитера. Неужели ей холодно? Вроде бы в доме тепло…
— Я не виню тебя. Сегодня ты пережила сильнейшее потрясение. Я доверяю тебе и знаю, что ты не станешь связываться с сомнительными ребятами. Если ты гуляла с кем-то, значит, этому человеку можно доверять.