Во всем виновата месть
Шрифт:
Папа косится на мажора, но ни слова не говорит. Он переводит взгляд на меня.
— Всё нормально. Заводи машину. Я сейчас.
Папа кивает. Он щурится, ещё раз посмотрев на Максима, но доверяет мне и садится в машину.
— Проследи, чтобы её никто не обижал больше. Ладно? И сам постарайся сделать всё, чтобы не заставлять её страдать. Аня такого отношения к себе не заслужила.
Мажор кивает.
— А если обижу, ты вернёшься, чтобы открутить мне голову? Будет хоть малейший шанс, что я тебя увижу снова?
В
— Лучше не проверяй. Ладно?
— Мне жаль, что у нас даже не было возможности узнать друг друга.
— Мне тоже, — давлю из себя каждое слово сквозь боль. Неожиданно для самой себя делаю шаг вперёд и обнимаю Золотарёва. Его руки кольцом обвивают мою талию. Тепло и приятно, но одновременно появляется новое чувство — ощущение потери, и оно меня останавливает. — Береги себя. Ладно? И её береги. Пообещай мне.
— А ты пообещай, что мы ещё увидимся однажды…
— Если будешь хорошим мальчиком, Золотарёв.
Смахиваю слезинку со щеки, чтобы не увидел, и отстраняюсь от парня, разрывая объятия.
— Хоть поначалу и хотелось закопать тебя, но… это было приятное знакомство.
Иду к пассажирской дверце машины, не оборачиваясь. Сажусь и стараюсь не смотреть в сторону Золотарёва, потому что ненавижу прощания.
— Если тебе нужно больше времени, я могу проверить давление в шинах… — начинает папа.
— Нет-нет. Поедем. Лучше уехать поскорее. Хочу домой. Скучаю по нашей квартирке и по твоим вкуснющим панкейкам. Мы же с тобой посмотрим наш любимый фильм вместе? Проведём время как раньше?
— Спрашиваешь ещё. Сам всё мечтал, когда это случится. Аня хоть и моя дочь, но она не ты… Для меня никто и никогда не заменит мою малышку. Ты должна это знать.
— Я знаю, — киваю я, роняя ещё несколько слезинок.
Думала, что все вылила вчера, но нет… Осталось ведь и на сегодня.
— Всё будет хорошо, моя малышка. И если хочешь, по пути ты можешь рассказать мне, что всё-таки тебя связывает с этим парнем. Он всё ещё стоит там… где ты его оставила.
Смотрю в боковое зеркало, но силуэт Золотарёва уменьшается и вскоре исчезает.
— Мне так много хочется рассказать тебе, папочка, но для начала мы вернёмся домой и обсудим твоё повышение. Да?
— Это уже как скажешь, — посмеивается отец и включает музыку погромче. — Не сильно-то я хотел перебираться в новый коллектив, поэтому если ты решишь остаться дома, так и поступим. Подожду повышения у нас. Как тебе идея?
— Пока не знаю. Нужно хорошенько обдумать этот момент.
Глава 25
Дом… милый дом. Кто сказал, что здесь мне станет легче, а груз с сердца сойдёт? Не становится. Я провела здесь несколько дней, но от себя не сбежишь. Моё общение с мажором прекратилось, ведь мы с Анькой
— Что будет дальше? — спрашивает Жанна, когда мы с ней прогуливаемся по парку.
Погода сегодня удивительно тёплая, хоть утром и выпал первый снег. Он, конечно, растаял, но за окном было красиво. Я перевожу взгляд на подругу и пожимаю плечами.
— Папе предлагают повышение. Я не хочу оставлять вас всех, но не имею права мешать ему. К тому же… моя близняшка… мне хотелось бы узнать её получше.
— Она эгоистка, — жалуется Жанна. — Не знаю, как она позволила затюкать себя, но при этом остаётся эгоисткой и пытается получать больше внимания от тех, кто хоть немного расположен к ней.
Жанна права, наверное, но моя сестра не видела иного. Возможно, это нормальная защитная реакция? Я всё ещё сержусь на неё за «сюрприз». И за Кэша сержусь. Если бы Анька не узнала его секрет и не начала шантажировать, мы могли остаться друзьями. Мне не хватает его. Так сильно, будто оторвали важную часть меня. Прошло несколько дней, а я пока так и не решилась встретиться с ним. В сердце огромная дыра, и я не знаю, смогу ли однажды заполнить её.
— Будет жаль, если ты уедешь. А что с Кэшем? Вы были так близки с ним, а теперь… всё? Ты никогда не чувствовала к нему влечения? Если честно, мы с Дэном думали, что вы вместе, пока Влад не признался, что обманул тебя и на самом деле встречался с той выскочкой.
— Жанна, не надо. Почему сразу выскочка? Она вроде как была милая.
— Она украла у тебя парня! — возмущается Жанна.
— Глупости! Никого она у меня не воровала, потому что у нас с Кэшем не было ничего. Я не думаю, что следует винить её. Мы не встречались и даже не говорили о нас, а чувства… я не знаю, что я испытывала к нему. Мне были приятны его прикосновения, его объятия успокаивали меня… и мне понравился наш поцелуй.
— Вы целовались?
Понимаю, что не рассказывала этого подруге.
— Фактически — нет. Я просто попросила Кэша научить меня, и он сразу решил показать на практике, но мне понравилось. Мне нравилось всё, что было связано с ним. И мне не хватает его, но я не смогу дать ему то, что даёт она.
— Ой, да ладно… Тебе уже через неделю семнадцать!.. Беременна в шестнадцать не смотрела ни разу?
— Не смотрела, но слышала… и я осуждаю это. Я школу закончить хочу нормально, поступить учиться дальше… И ты должна понимать, что сделает мой папа, если узнает, что я… он же сразу потащит Кэша к алтарю.